Ваша до рассвета - [72]

– Какого черта он здесь делает? – прошипела Эстель.

Сесиль яростно затрясла головой, чувствуя, что ее сердце готово вырваться из груди.

– Я не знаю!

Они присели на корточки за кустом, едва осмеливаясь дышать, пока звучали вступительные слова приветствий.

– Я надеюсь, вы простите меня за вторжение. – Глубокий, хрипловатый голос Габриэля выплыл из окна, и Сесиль кожей ощутила дрожь желания. Ей достаточно было закрыть глаза, и он оказывался рядом с ней, за ее спиной, сверху нее, внутри нее.

– Не глупите! – возмутилась мать Эстель. – Мы почтем за честь приветствовать знаменитого героя. Весь Лондон гудит новостями о вашем удивительном выздоровлении. Это правда, что к вам полностью вернулось зрение?

– Я все еще испытываю проблемы, когда начинает смеркаться, но с каждым днем мне все легче с этим справляться. Мой врач, вроде бы, думает, что моему мозгу нужно некоторое время, чтобы догнать те успехи, которые сделали мои глаза.

Сесиль зажмурилась, и, не в силах удержаться, произнесла краткую, но горячую молитву благодарности небесам.

– Я приехал к вам сегодня не для того, чтобы говорить о себе, – произнес Габриэль. – Я надеюсь, что вы сможете мне помочь с одним личным вопросом. Я ищу женщину, которая когда–то работала на вас, а совсем недавно на меня – мисс Саманту Викершем.

– Он ищет тебя! – прошептала Эстель и с такой силой толкнула Сесиль локтем под ребра, что та охнула.

– Нет, не меня, – ответила она мрачно. – Он ищет ее. Разве ты не помнишь? Это была твоя идея дать ему рекомендательные письма от твоих родителей. И ты подделала подпись своего отца.

– Но мы предполагали, что, если он попытается связаться с ними, они все еще будут находиться в Риме.

– И представляешь, что произошло? Они совсем не в Италии.

– Саманта Викершем? – переспросил лорд Карстейрс. – Не припоминаю такого имени. Она работала прислугой в доме?

– Не совсем, – ответил Габриэль. – Согласно ее рекомендательному письму от вас, она была гувернанткой у ваших детей. В течение двух лет.

Леди Карстейрс, казалось, была озадачена еще сильнее, чем ее муж.

– Я не могу вспомнить ни ее саму, ни такое письмо. С тех пор прошло уже несколько лет, но я уверена, что вспомнила бы имя.

– Она должна была работать достаточно недавно, – осторожно сказал Габриэль. – Мисс Викершем молодая женщина, вероятно, ей не больше двадцати пяти.

– Что ж, тогда это абсолютно невозможно! Наш сын Эдмунд сейчас в Кембридже, а наша дочь… Минутку. Эстель, дорогая, – позвала ее мать через открытые окна. – Ты еще там?

Эстель бросила на Сесиль испуганный взгляд.

– Иди! – Сесиль с силой пихнула ее. – Иди, а не то они придут сюда тебя искать.

Эстель на заплетающихся ногах вышла из–за куста. Она разгладила свою белую муслиновую юбку и, напоследок бросив на Сесиль еще один ошеломленный взгляд, бодро крикнула:

– Да, мама. Я здесь.

Когда Эстель скрылась в доме, Сесиль проползла через кустарник и прислонилась спиной к кирпичной стене под окном. Она зажмурилась, борясь с искушением бросить даже один взгляд на Габриэля. Для нее было пыткой находиться к нему так близко, и в тоже время так далеко.

– Это наша Эстель, – сказал лорд Карстейрс, и в его голосе безошибочно угадывалась гордость. – Как видите, ей уже несколько лет как не нужна гувернантка.

– Она как раз в подходящем возрасте, чтобы начать заполнение детской своими собственными малышами, – добавила его жена, нервно хихикая. – После того, как мы найдем ей идеального мужа, естественно.

Еле сдерживаясь, чтобы не застонать, Сесиль стукнулась затылком об кирпичную стену. Как только она подумала, что хуже быть уже не может, леди Карстейрс попыталась сосватать ее лучшую подругу за единственного мужчину, которого она любит и будет любить всегда.

Когда Габриэль пробормотал свое приветствие, она постаралась не представлять себе, как он склоняется над рукой Эстель, попыталась не представлять, как его опытные губы тянуться к белоснежной мягкости ее кожи. В отличие от Сесиль, Эстель редко отваживалась показаться на солнце без перчаток и шляпки.

– А где же твоя маленькая подружка? – спросила леди Карстейрс. – Разве вы не вдвоем пили чай?

Сесиль округлила глаза. Одно ее имя, произнесенное тихим шепотом, и ее раскроют, как лгунью и обманщицу, коей она, собственно, и была.

– Почему бы нам всем вместе не выпить чаю с лордом Шеффилдом, – загудел голос отца Эстель. – Почему бы тебе не сходить за мисс…

Эстель зашлась в приступе сильного кашля. Сесиль с облегчением прислонилась к стене, почти упала на нее. После обеспокоенного бормотания и хлопков по спине Эстель, наконец, удалось выдавить:

– Мне так жаль! Похоже, мне булочка попала не в то горло.

– Но у вас не было в руках булочки, – сказал Габриэль.

– Была чуть раньше, – ответила та, холодные нотки в ее голосе ясно показывали, что она недовольна, что ей смеют противоречить. – Боюсь, вам придется извинить мою подругу. Она очень застенчива. Она сбежала как перепуганный кролик, когда услышала звонок в передней.

– Все в порядке, – заверил ее Габриэль. – На самом деле, у меня нет времени для того, чтобы быть представленным ей. И как я ни ценю гостеприимство, боюсь, что мне придется отклонить ваше приглашение на чай.