Варяг - [38]

Он был беден как церковная мышь, одет в рубище, лодка вот-вот от дыр ко дну пойдёт, не острога, а палка с обработанным огнём концом и подрезанным крючком. В общем, нищета. Так что опросил, купил свежую рыбину и поплыл дальше, а тут такая любопытная встреча! Может, это я привычный в будущем к интенсивности движения и ворчу, что мало торговцев на воде, а для нынешнего времени это норма, но, честно говоря, сомневаюсь. Или пираты, или всё же непогода. Думаю, второе.

Это торговцы опасаются выходить в море в непогоду, а рыбаки, которым семьи кормить надо, и в шторм могут выйти. Так что, скорее всего, именно по этой причине рыбаков хватало, и эта каравелла первая. Ну и сам шторм прошёл тут, а я иду следом за ним. Тоже вероятность велика. Правда, рыбаки о шторме не говорили, но для них это – естественное явление природы.

У следующих же рыбаков я подтвердил свою версию о шторме, тот два дня как прошёл, и они тоже видели торговое судно впервые за четыре дня. Ну а к полудню я встретил каракку, вот её действия мне не понравились. Команда каравеллы на меня внимания не обратила, спокойно прошла в морской миле, хотя мой баркас на рыбацкий никак не тянул, да и на каботажное судно тоже. Они обычно пузатые, как та же каравелла, были, чтобы больше груза вместить. А у меня, как и у этой каракки, было достаточно усреднённое строение корпуса, как у военных кораблей. Я понимаю, что в эти времена нет стройной системы постройки судов, все строят, как бог на душу положит, что вылепят, то и будет, но эта каракка точно строилась не как торговое судно. Слишком хищные обводы имел корпус. Корабел, что её проектировал, имел некоторое понятие о том, что влияет на быстроту хода, и сделал корпус достаточно острым. К счастью, без тарана, как у галер. Одной отличительной чертой каракк была «луковичная» форма корпуса – борта закруглены и загибались внутрь. Помимо конструктивных соображений, такая форма борта затрудняла абордаж, а до развития корабельной артиллерии, в эпоху расцвета каракк, абордаж был основной формой морского боя.

Это судно имело водоизмещение около четырёхсот тонн, то есть было достаточно крупным, и три мачты. Экипажа не скажу сколько, но около семидесяти человек, причём европейцы, это не трудно было рассмотреть. Никаких талей и шлюпок на борту, но, как и за моим баркасом, за кормой каракки буксировалась лодка. Причём достаточно приличного размера. Вот у прошлой каравеллы шлюпки не было за кормой, на палубе – не скажу, всё же далековато для подробного изучения, но вроде бочки там были и ещё что-то. Не исключаю, что небольшая шлюпка, на три-четыре человека, находилась на палубе в перевёрнутом виде. Покраска корпусов существовала не только в Индии, например, мой баркас имел сочно зелёный цвет, что палуба, что борта, каракка же имела мутно-коричневый цвет бортов с полосой по ватерлинии, видимо, ранее золотистого цвета, а сейчас уже непонятно какого, больше на жёлтый смахивала. Судя по высоко сидящему корпусу, тоже одно из достоинств каракк против абордажа, понятно, что судно идёт порожним. Для местных времён немыслимое дело. Слишком расточительно.

Ещё когда только каракка повернула ко мне, что сразу вызывало подозрение, я бросился к носу, закрепил румпель и стал заряжать пушку. Была небольшая проблема, но надеюсь ничего критичного. Как я уже говорил, ядра отливались из отходов металла и имели не только некоторые шероховатости, но и откровенные раковины. За время плавания я привёл в порядок и модернизировал не только пушку, но и сами ядра. Не все, шесть штук. Для пробы. Однако все шесть были использованы мной в бою с галерами, причём, перед тем как с ними поработать, я отобрал лучшие, самой округлой формы. С остальными тоже поработал напильником, но основная работа заключалась в том, что я лудил ядра с использованием свинца, то есть покрывал их тонким слоем свинца, чтобы скрыть дефекты в виде раковин и шероховатостей. Это поможет стволу пушки прожить дольше, избегая царапин. Однако, как я уже говорил, такие ядра закончились.

После того как заряд был помещён в пушку, я отобрал из ящика ядро получше. Найдя вполне добротное, без смещённой силы тяжести, и сунув его в ствол, банником закатил подальше, а чтобы оно не выкатилось, использовал пыж.

Бой был скоротечным, что для этих времён удивительно. Каракка была настоящим боевым судном с тремя пушками, правда, матросы были одеты разнообразно, но офицеры выделялись добротной и схожей формой. Не знаю, какому государству принадлежит этот корабль, но огонь они открыли первыми. Прогрохотал выстрел из носовой орудийной башни, она окуталась дымом, и метрах в сорока по моему курсу шлепнулось ядро, подняв фонтан брызг.

– Они что, каменными ядрами стреляют? – с недоумением пробормотал я, проследив взглядом, как ядро, вертясь и подвывая, плюхнулось в воду. Рикошета не было, сразу ушло на дно.

Кстати, рикошет ядрами от поверхности воды не такое и редкое дело, я бы даже сказал – обычное. Как сейчас – не знаю, но, изучая историю артиллерии, я ещё в первой своей жизни с изумлением узнал, что канониры морских орудий за счёт подобных рикошетов поражали корабли противника за дальностью действия своих пушек. Да-да, рикошеты позволяли стрелять дальше, чем это было возможно, да ещё поражать ватерлинию или ниже. Правда, это удавалось достаточно опытным канонирам, к которым я пока не отношусь. Но опыт – дело наживное, тем более тут вон сколько богатой практики, не дают скучать. Да и манеру поведения на местных водах уловить было нетрудно. Слабого захвати, со средним бейся на равных, от сильного беги. Видимо, противник посчитал меня слабым, придётся продемонстрировать, что это не совсем так.