Варианты жизни - [2]

Рабс давно уже не играл в эти игры, потому что шансов стать победителем было не так уж много, и с покорной обреченностью думал о том, что сегодняшнее опоздание в сумме с предыдущими лишает его премиальных за квартал.

Наконец, автобусы стали останавливаться на остановках, это значило, что во многих учреждениях начался рабочий день и опоздавшие могут добраться до мест назначения с некоторым комфортом. Поехал и Рабс.

От остановки автобуса до места работы путь Рабса лежал мимо гастронома. Из подворотни выдвинулась небритая физиономия, дыхнула перегаром и, вытянув наполовину из кармана засаленного пиджака пустой стакан, хрипло произнесла:

- Сообразим?

Юрис отрицательно покачал головой.

- У-у, жлоб! - перекосился небритый и, сложив пальцы рогулькой, ткнул ими в сторону Рабса. - Два выколю, одним глядеть будешь!

Юрис отшатнулся, обошел несостоявшегося собутыльника стороной и пошел дальше.

5. Только на улице Главного Идеолога Рой перевел дыхание. Предстояло подумать, как быть дальше. Поэтому он отправился в парк и устроился на скамейке в одной из пустынных аллей.

Домой путь ему был заказан. В университет соваться тоже не стоило. Эти молодчики, наверное, уже там. Ни к кому из друзей идти было нельзя.

Выхода, казалось, не было. И тут ему в голову пришло имя Рене Чебана, бывшего друга отца. В свое время он был известным изобретателем, состоял в руководстве крупного предприятия, но потом на несколько лет исчез. Как потом выяснилась, отбывал тюремный срок. Отец рассказывал, что, оставшись на время за руководителя предприятия, он запустил в производство модель очень прогрессивного станка, но по еще не утвержденной документации. Это дало возможность впоследствии обвинить его в приписках, в хищении государственных средств, хотя налицо была многомиллионная прибыль от своевременно проданных станков.

Дружба Рене Чебана с отцом прекратилась, и он после отсидки ни разу не появился у них. Рой однажды случайно подслушал, как отец рассказывал матери, что он на общем собрании публично отрекся от своего старого друга, обвинив его в том, что он предал интересы народа и государства.

Рою Чебан запомнился молчаливым, всегда готовым выслушать его детские обиды и по мере возможности помочь. Рой не мог его представить вором, преступником, и сейчас думал о том, что он вряд ли откажет ему в убежище. То, что между ним и отцом разорваны отношения, только на руку Рою: органам не придет в голову искать его у Рене.

Приняв решение. Рой подождал ночи, чтобы незаметно пробраться в ту часть города, где тот жил. Он знал, что Рене лишился квартиры, кстати, вместе с женой, которая после суда подала на развод и выписала его с жилплощади. После тюрьмы он поселился у своей престарелой тетки, жившей на окраине города в ветхом частном домишке. После смерти тетка оставила свое владение Рене Чебану.

Вот к этому домику Рой подошел окольными путями с наступлением ночи. У калитки была кнопка звонка, но он звонить не стал, а перемахнул через невысокий заборчик.

Ему долго не открывали, но потом за дверью послышались шаги и раздался голос:

- Кто там?

- Это я, Рой Рабс, дядя Рене. Вы меня помните?

Дверь приоткрылась. Рой зажмурился от брызнувшего в его глаза света электрического фонаря.

Рой боялся, что Рене его не узнает, ведь он видел его в последний раз совсем мальчишкой.

Но вот луч фонарика ушел в сторону, хозяин шире открыл дверь и пригласил:

- Входи.

Через темные сени он ввел Роя в комнату. Судя по стоявшей в углу заправленной тахте, по книжным полкам и рабочему столу, заставленному блоками аппаратуры вперемешку с радиодеталями и паяльниками, это помещение служило для Рене одновременно кабинетом, спальней и мастерской. На самодельных стеллажах и прямо на полу стояли различные приборы и устройства. Масса ручек, кнопок, переключателей, кое-где поблескивали экраны электронно-лучевых трубок.

Роя хозяин усадил на стул, для чего ему пришлось убрать с него книги, сам уселся в старенькое кресло.

После затянувшегося молчания Рой откашлялся и произнес:

- Вы извините... Уже ночь...

Рене Чебан испытующе посмотрел на него и спросил:

- Что случилось?

Рой набрался храбрости и сказал:

- Мне необходимо спрятаться.

Хозяин помолчал.

- Листовки?

Рой кивнул головой.

- Да.

- По телевидению передавали о разбросанных в нескольких местах города листовках.

Рой попытался было что-то объяснить, но Рене Чебан махнул рукой:

- Пойдем перекусим. А потом - спать. Я же вижу, как ты устал. Правда, во второй комнате, - он кивнул на дверь, - у меня что-то вроде склада, но место для раскладушки найдется.

6. Проснулся Рой от негромкого гудения работающей аппаратуры, которое доносилось из-за закрытой двери. Раскладушка стояла в узком проходе между двумя стеллажами, уставленными такими же приборами, что и в первой комнате.

Наскоро одевшись, он приоткрыл дверь. Рене Чебан сидел за клавиатурой установки, состоящей из нескольких телеэкранов. Сигнальные лампочки горели и на стойках, связанных между собою жгутами проводов.

"Это же электронно-вычислительная машина", - подумал Рой, хотя и видел подобные устройства только на экране телевизора. О них обычно писали и говорили, как о вершине инженерной мысли страны, как о последнем слове техники. Но Рой знал по информации, передаваемой не иначе, как шепотом, что в сопредельных государствах вычислительная техника (как, впрочем, и многое другое) достигла небывалого уровня. Но об этом много не говорили, потому что передача таких сведений, принижающих престиж страны, предусматривала законодательством уголовную ответственность.