Вариант «Ангола» - [66]
Потом лязгнул замок, и нас втолкнули в какое-то помещение.
Дверь захлопнулась. Слышно было, как в замке провернулся ключ.
Минуту царила тишина — только Данилов выругался, врезавшись во что-то коленом. А потом мы почти одновременно содрали с глаз повязки. Впрочем, особой разницы поначалу никто не заметил: в пещере — а это оказалась именно пещера с холодными, чуть-чуть влажными стенами — было темно. Но постепенно глаза привыкли, и я смог различить в темноте штабеля ящиков.
Мы быстро распутали друг другу руки. Пришлось поработать и зубами: узлы были затянуты на совесть. Потом мы осторожно, на ощупь, исследовали пещеру: два десятка метров глубиной и с десяток метров шириной, она была сплошь заставлена ящиками и коробками разных размеров. Маркировки обнаружить не удалось — то ли она отсутствовала вовсе, то ли мы просто ничего не могли разобрать в темноте. Ясно было одно: в этих ящиках вряд ли найдется что-либо, что можно использовать как оружие, потому что пленников рядом с оружием поместил бы лишь круглый дурак, а седой таковым не выглядел. А вот в глубине пещеры, вполне возможно, что-то подобное имелось: только заполучить это "что-то" мы не могли, потому как мешала массивная решетка, делившая пещеру на две части. Что было там, за решеткой? Напрягая зрение, мы могли разобрать только какие-то массивные предметы, больше всего похожие на несгораемые шкафы, а рядом с ними вновь штабеля ящиков — длинных, плоских.
— Ну, что будем делать? — негромко спросил Вейхштейн.
— А что делать… Остается только ждать, — также негромко ответил я. — И надеяться, что это все-таки наш прииск и наши люди.
— Какие ж они наши, — фыркнул Данилов. — Разве б наши такое устроили? Что ж они своих повязали, да за решетку упекли?
— Ты подумай, — сказал Вейхштейн, — поставь себя на их место. Они тут остались одни, больше года никакого контакта с родиной… Война идет. А тут появляются трое каких-то оборванцев неизвестно откуда, и… и говорят, что идут как раз на их прииск.
Я залился краской. Хорошо хоть, в темноте этого не видно! "Говорят"… Да не "говорят", а "говорит". Перетрусил, как второклассник…
— Так что правильно они все делают… Кто знает, кто мы такие? — закончил мысль Вейхштейн.
— Ну… может, и правильно…, — прогудел Данилов. — Только… мы ж сюда еле добрались, а нас мордой об стол…
Снова лязгнул замок, и раздался знакомый голос седого:
— Слышь, геолог… Давай-ка на выход.
Неприятный холодок внизу живота. Вот выведут сейчас, поставят лицом к стенке, и влепят пулю в затылок. Ерунда, конечно, хотели бы убить, давно бы убили, но все равно страшно.
Я вышел из пещеры, и сразу же зажмурился от ослепительного света.
— Резвые вы хлопцы, — послышался слева голос седого. — Только отвернулись, а вы уж веревки да повязки поснимали… Ну как, похож?
Это вроде как уже не мне. Но что значит "похож"? Если речь обо мне — а это определенно так — то кто меня может здесь знать? Неужели… Прохоров?
Горячая волна надежды буквально захлестнула меня. Пусть это будет Прохоров, пусть это будет наш прииск!
— Да вроде похож. Борода эта мешает только…
Нет, не Прохоров. Голос женский… Но тогда кто?
— Вы сказали, что шли на алмазный прииск. Кто им руководит?
Я вздохнул. Конечно, можно было ломать комедию и дальше, но какой в том толк?
И почему голос кажется мне знакомым?
— Прохоров. Если еще жив.
Секундная пауза.
— Какая собака была в Москве у Иннокентия Евгеньевича?
Ого! Но я ведь не называл имени…
— Не было у него никакой собаки.
— Ну что ж… Здравствуйте, Саша.
Наконец-то я смог разлепить глаза. Щурясь, я всмотрелся в стоявших передо мной людей. Слева — седой, рядом с ним его напарник, которого он звал Михаилом, чуть поодаль толпится еще человек пять. А прямо передо мной… Я надеялся, что глаза у меня не слишком сильно вылезли из орбит.
— Зоя?
Аж голова кружится. Что тому причиной? Не знаю… Наверное то, что слишком уж резко все изменилось. Полчаса назад мы сидели в кромешной тьме, в пещере, не зная, что нас ждет в следующую минуту — а потом бац: горячий душ, чистое белье… Но главное все же в другом — в том, что на душе легко и спокойно. Впервые за много дней.
Потому что мы среди своих.
Потому что это и в самом деле советский алмазный прииск, на который мы должны были попасть.
И поэтому далеко не теплый прием, оказанный нам седым и Михаилом, и все прочее кажется теперь такой мелочью, что даже и вспоминать не стоит… Уверен — теперь, когда все так счастливо прояснилось, отношение к нам будет совсем иным.
— Ты что, оглох совсем?
Только тут я понимаю, что Володька уже несколько раз окликнул меня из соседней душевой кабинки. А теперь и вовсе вытянул мочалкой по спине.
— Что, сдурел?
— Не, ну вы посмотрите на него! Я тут изорался весь, а он знай себе мылится стоит! И лицо такое довольное…
— Да ладно… Чего надо?
— Так ты мне объясни — ты эту девушку знаешь, что ли?
— А-а, вон ты о чем… Выходит, что знаю.
— Ну ты даешь! А еще скромником прикидывался… Так я и знал, что в тихом омуте…
— Ерунду говоришь…, — поморщился я. — Это дочь Прохорова, Зоя.
— И ты не знал, что он ее с собой взял? Ну ты даешь…
Я пожал плечами.
— Честно говоря — не знал.
Это история – лишь одна из многих подобных.Это история о войне.Это история о преданности Родине.Это история о долге и материнской любви, способной преодолеть все.Рассказ основан на реальных событиях.
Пришло время решающей битвы Черных и Белых. Прежнему миру приходит конец: могучую и незыблемую Империю Энгоард топчут враги в черных одеяниях. В грандиозном сражении войска белых волшебников терпят поражение. Предводители убиты или сбежали, их армии рассеяны, земли захвачены. Победители ликуют – но Сорген не чувствует радости. Он опустошен и растерян. Он теряет смысл жизни и дает убить себя жене поверженного противника.Но это не конец истории: черные колдуны и после смерти служат своим повелителям.Соргена снова ждет долгий путь, поиски единственного в мире существа, способного повергнуть самого Бога-Облака.
Шаттенбург – тихий городок. Кажется, кроме ежегодной осенней ярмарки, здесь никогда ничего не происходит. Но неожиданно убивают нескольких детей, и напуганные их страшной смертью жители взывают о помощи к императору. В Шаттенбург прибывают имперский посланник и монах-инквизитор. Сначала их больше заботит лояльность и чистота веры, но они вынуждены заняться расследованием: жуткие убийства продолжаются, и это – явно не дело рук человеческих.
Кто посмел назвать Тьму – Злом и Свет – Добром?! Кто назвал черных магов – адептами Ненависти, а светлых – адептами Любви?!Это история черного. Черного, отдавшего душу Мраку, дабы отомстить светлым – убийцам его отца.У него еще мало силы – только волшебные жезл и меч…У него еще мало спутников – только шайка лихих наемников и отряд «живых мертвецов»…Но ЦЕЛЬ у него уже есть.И цель эта – схватиться когда-нибудь на равных с самим Богом светлых!..
Второй выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой литературной формы — рассказов писателей Республики Башкортостан, работающих в жанрах остросюжетной беллетристики: фантастика всех направлений, мистика, детектив, приключения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Липучка — рыжий суперкотенок с IQ около ста шестидесяти, который научился понимать человеческую речь. Липучка был теперь человеком практически во всех отношениях, кроме телесного. Например, он держал в голове набросок первых двадцати семи глав книг «Пространства-времени для прыгуна». Но однажды шерсть на загривке Липучки встала дыбом — в комнату крадучись вошла Сестренка. Она казалась худой, как египетская мумия. Только великая магия могла побороть эти жуткие проявления сверхъестественного зла.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?