Вариации на тему любви - [14]

– Как? – спросил Малыш.

– С жалостью – не смотри. – Мария внезапно ударила Малыша ладонью по лицу.

Острая боль, привкус железа на губах.

– Ой, – сказала Мария, – я случайно кольцом тебе губу разодрала. Прости… Или сунь себе в задницу свое прощение. Вы думаете, что главные? Что от вас что-то зависит? Да я только намекну старшему, только позвоню – вас выкинут к хренам собачьим. Доступно объясняю? Если я захочу, чтобы ты меня ублажал после клиентов – ты будешь ублажать. Без чипа в мозгу, а только потому, что тебе прикажут. И тебе даже угрожать не будут, ты сам побоишься лишиться заработка. Нет? Я стою больших денег, а ты… ты дешевка, мальчик. Дешевка!

Мария откинулась на спинку сиденья и захохотала.

– Вы понять не можете, жалеете меня… Умник даже после первого раза предлагал сбежать. Девку свою бросил по этому поводу. А чего меня жалеть? Те, кто деньги за меня платит, думают, что покупают что-то офигенное. Настоящую любовь, блин, получают! Только они получают, а я – испытываю… Знаешь, как мне классно поначалу было, в первые месяцы после операции. Класс, как наркота самая продвинутая. Это потом… потом приелось… как наркота, да, как наркота… Дозу бы мне повысить… Ты с парнями не переговоришь, чтобы этот… как его… индекс гребаной любви поднять? Стимулировать покруче. Умник говорил, что если на ручной режим перевести, то только от него будет зависеть, что я испытаю… Поговоришь? А я тебя обслужу… Вне графика, хочешь? Если ты с Умником договоришься. Старик-то ваш ушел, лох добропорядочный. Он отказался… Отказался со мной перепихнуться… А я бы его ласково, как дочка… Так ты поговоришь с Умником?

До самого возвращения Малыш молчал.

Ни слова не произнес, когда Мария что-то говорила о его напарниках, рассказывала, что предпочитает Умник в постели… Собственно, Малыш и не расслышал ничего – в ушах грохотала кровь.

Идиот, идиот, идиот…

Работа – это работа! Какого хрена он забыл об этом? Расслабился, пожалел? А ведь говорили ему – жалость до добра не доводит. И этой стерве поверил… захотел поверить. А парни… Сволочи, не предупредили. Езжай, Малыш, сопроводи… Знали ведь, что Малыш задумал. Умник наверняка знал. И так подставил…

Малыш молча помог перенести пакеты с покупками в машину и от машины потом в дом.

– Пока, сладенький… – пропела ему на прощание Мария, и Малыш еле сдержался, чтобы не врезать ей. Наотмашь. Так, чтобы ее грязная ухмылка залилась кровью. Он даже на мгновение забыл, что женщин бить нельзя. Вовремя вспомнил.

Ладно, пробормотал Малыш, загнав «Суверена» в гараж. Хрен с вами, подумал Малыш, спрятав оружие в сейф и простившись со сменщиками. Вы ответите, в голос уже произнес Малыш, нажав кнопку сигнала на двери квартиры Умника.

– А, ты… – с кислой улыбкой на лице произнес Умник и отлетел в глубь квартиры от удара в лицо.

– Поговорим, – сказал Малыш, осторожно прикрыв за собой дверь.

Умник попытался встать с пола, но никак не мог найти равновесие. Зрачки все время пытались съехать к переносице, из ноздрей текли два ручейка крови.

– Идиот… – пробормотал Умник. – Совсем рехнулся…

– Конечно. Рехнулся. У меня же интеллектуальный уровень средний… Не знал? – Малыш рывком поставил Умника на ноги и ударил его коленом в пах. – Не падай, засранец, держись… Это не больно почти… А второй раз так вообще почти не чувствуется…

Зрачки Умника закатились под верхнее веко.

– Плохо тебе, бедняга? – Малыш отнес Умника в ванную, сунул под душ и врубил режим холодного массажа. – Сейчас придешь в себя… Сейчас…

Вода била Умнику в лицо, заливала полуоткрытый рот, Умник дернулся, закашлялся, попытался вырваться, но Малыш не отпускал его. Может, он и в самом деле хотел, чтобы Умник захлебнулся.

– Ладно, живи. – Малыш закрыл воду, бросил Умника на пластиковый пол и вышел в комнату. Заглянул в холодильник, взял банку пива, открыл и отхлебнул.

Судя по звукам, Умника в ванной тошнило.

– Ты живой там? – спросил Малыш. – Не слышу!

– Пошел ты… – Умник медленно вышел из ванной, еле передвигая ноги раскорякой. – Ублюдок…

– А ты кто? Ты – кто? – Малыш подошел к Умнику и замахнулся, тот закрыл глаза, но защищаться даже не попытался. – Вы со Стариком кто? Красавцы? Эти, как их? Моралисты? Ты же все понимал… Знал все. Мог же меня предупредить?

Умник обошел Малыша, добрался до холодильника, оставляя за собой мокрый розовый след. Достал из холодильника лед. Приложил к сломанному носу и застонал.

– Не слышу ответа, – напомнил Малыш. – Повторить экзекуцию? Почему не сказали?

– А ты бы поверил? – выдавил из себя Умник. – Ты даже в то, что она любит по-настоящему, поверил не сразу. И в то, что в ее голову чип засунули, – тоже не сразу поверил. Как ты можешь с ней работать, если не понимаешь, что она за тварь? Сука…

– Тебя поимела, потому ты бесишься?

– Меня?

– Ты из-за нее свою подругу бросил. Так ведь? И эти твои рассуждения по поводу шлюх и порядочных женщин – тоже из-за нее?

Умник прислонился спиной к холодильнику и медленно съехал по нему спиной на пол.

– Она… Она и до операции была сукой. Ты поспрашивай как-нибудь возле порта. Мария-Тварь, ее до сих пор помнят… – Умник застонал, кровь все еще сочилась из ноздрей. – Старик, еще как только все это началось, сходил, выяснил… Все, что угодно, за деньги. Своих конкуренток подставить – легко. Некоторые были уверены, что Тварь двух девчонок убила. Знаешь, говорят, что вместо сердца может быть камень? Тот самый случай… И лучше, чтобы ты, прежде чем вляпаешься по самые уши, все на себе и почувствовал. Как вакцинация.