Варежки - [13]

Он женится на ней, и сразу все поймут, что она ни в чем не виновата. Раз он ей поверил…

А она была бы так благодарна ему за это! Так благодарна…

Она бы постаралась… полюбить его. И родила бы ему трех… или четырех детей. Мальчиков и девочек. И все они тоже очень любили бы его.

А если кто-нибудь, когда-нибудь скажет о ней хоть одно плохое слово, то Ромка… то есть не Ромка, а Димка…

Но что он сможет сделать, Димка?..

Да и писем от него больше не было. Никогда. Должно быть, он и думать забыл о ней.

А через некоторое время в их дом пришел гость. Солидный высокий мужчина с умным интеллигентным лицом. Очень вежливый. С благородной сединой. В генеральском мундире.

Это был Димкин отец. Светка сразу догадалась. Хотя раньше они никогда не встречались. Димка на него очень похож.

— Я Иван Петрович Зиновьев, — представился гость. — А вы, по-видимому, Света? Наслышан о вас. Давно мечтал познакомиться.

Светка молчала, настороженно уставившись на него. Она была одна дома. Бабушка ушла на рынок.

Иван Петрович не спеша, подробно оглядел ее (А Светка стояла перед ним — в коротеньком халате, ноги длинные, коленки острые, из рваной тапочки босой палец торчит).

— Ну. что же вы не пригласите меня войти? — дружелюбно улыбнулся он. — Так и будем стоять у порога? Нам с вами есть о чем поговорить. Ведь так?

— Да. Конечно. Проходите, — спохватилась Светка.

— Спасибо, — с достоинством сказал он и вошел, с интересом оглядев и ситцевые занавесочки на окнах, и выцветший самодельный половичок в коридоре, и застиранную скатерку на столе. Сел в продавленной древнее кресло.

— Разговор у нас, Светочка, будет нелегкий, — начал он. И вздохнул. — Даже не знаю, с чего начать… А чаю вы мне не предложите?

— Да. Конечно, — вскочила Светка.

— Впрочем, нет. Не надо, — передумал он, бросив взгляд на чайник с отбитым носиком, на сморщенный батон в целлофановом мешке. — Обойдемся без чая.

Светка снова села, выжидательно глядя на него.

— Дима вам пишет? — доверительно спросил Иван Петрович.

Светка сначала кивнула, а потом помотала головой, не зная, что ответить.

— Так, — побарабанил он пальцами по столу. — Понятно…

“Чего ему от меня нужно? — терялась в догадках Светка. — Зачем он пришел?”

— Вы, конечно, понимаете, о чем я хочу с вами поговорить, Светочка?

— Нет, — честно ответила Светка, — не понимаю.

— Не надо лицемерить, Светочка. Вы все прекрасно понимаете.

Она недоуменно взглянула на него.

— Вчера я виделся с вашей… с матерью Романа Зеленцова, — с усмешкой сообщил он.

— А-а, — сказала Светка, вся подбираясь. — Ну и что?

— Да так… Кое-что уточнил. Некоторые детали. Подробности ваших так сказать, взаимоотношений с ее сыном. Диме, разумеется, я обо всем написал.

— Ну и что? — мертвым голосом повторила Светка.

— Надеюсь, вы не собираетесь ехать в Москву? Вы понимаете, что там вам делать нечего?

— Понимаю, — сказала Светка. Действительно, что ей делать в Москве?

— Очень хорошо, что вы это понимаете! — обрадовался он. — Я не сомневался, Светочка, что мы найдем с вами общий язык. Вы умная девушка, это сразу видно. И красивая. Вы мне даже нравитесь, Светочка, честно вам скажу. В вас есть некая необъяснимая прелесть. Как говорится. загадка вечной женственности… Как мужчина я этого не могу не чувствовать.

Она слегка улыбнулась, покраснела. опустила глаза.

— Да, — повторил он. — именно как мужчина я отчасти понимаю Диму. Но жена… это совсем другое дело. Она прежде всего мать. И ее волнует судьба сына. Видите ли… Она собиралась сама к вам прийти, но я не позволил. Я знаю, как часто женщины в подобных случаях теряют самообладание. При таком щекотливом разговоре необходима мужская выдержка. Поймите нас, Светочка. Дима единственный сын, у него прекрасное будущее, великолепные возможности, и погубить все сейчас — ради какой-то блажи, прихоти… Поставить все на карту из-за случайной, ни к чему не обязывающей связи… У кого угодно могут нервы сдать. Вчера я даже вызывал ей скорую, — сообщил он.

— Сердце? — сочувственно спросила Светка.

— Да. — кивнул он, — нечто в этом роде. Вы понимаете, как нам сейчас тяжело. Обстановка в доме ужасная. Жена вся извелась. Но теперь я смогу ее успокоить. Я очень рад, Светочка, что мы с вами обо всем договорились.

— О чем? — не поняла Светка.

Лицо его дернулось. Он нахмурился.

— Не заставляйте меня называть вещи своими именами, — сказал он. — Мне о вас многое известно. Ваша репутация… Ваша семья… Мы навели справки в соответствующих органах. У меня есть связи… Предупреждаю — за сына мы будем бороться любыми средствами. Любыми! Учтите это, — сурово отчеканил он.

— Хорошо. Я учту, — сказала Светка, уже уставшая от этого бессмысленного разговора.

Пусть борются. Ей-то что?

Он встал.

— А в заключение, Светочка, я хочу дать вам один полезный совет… Я пожилой человек, не обижайтесь на меня. Когда спите в чужих постелях, впредь постарайтесь быть аккуратнее. Чтобы хозяевам не приходилось каждый раз после ваших посещений выбрасывать матрацы.

Она отшатнулась, как будто ее снова ударили. Только уже не ладонью по лицу. А кулаком. В живот. Перехватило дыхание. Потемнело в глазах.

— Прощайте, Светочка, — с отменной вежливостью поклонился он. — Надеюсь — навсегда…