Вардананк - [299]

В сопровождении Артэна, Саака и Хандут он подошел к Вардану:

— Спарапет, дозволь и нам обратиться со словом к войску!

Вардан понял мысль Аракэла, она ему понравилась. Простой народ пришел затем, чтобы воевать, он будет тверд и непоколебим. Вардана обрадовало, что оправдываются его слова:

— Эта война народная…

— Ступайте, говорите! — сказал он с чувством почтения к этим простым людям.

А они, проходя перед рядами войск, стоявших в центре и на флангах, говорили бойцам:

— Крепко стойте, ребята!.. Не пожалеем жизни ради родной страны! Будем биться, как подобает мужчинам!

— Раз пришли — значит, будем сражаться и победим!

— Раз пришли — значит, победим!

— Крепко стойте!

То, что враг занят какими-то обрядами, вселило уверенность в отсутствие непосредственной угрозы. Воины вышли из рядов. Подошли к ним и бойцы из ополчения.

Аракэл выступил вперед и громко воззвал:

— Воины! Отцы, братья, сыны наши! Запомните наш священный завет: пусть те, кто останется в живых, крепко любят и крепко берегут родную землю и родной народ!

— Как зеницу ока! Как сокровище души! — послышались голоса. — Аминь!

— Да будем мы достойны победы!

Что-то заставило войске всколыхнуться. Кто-то приближался с огромным факелом в руках.

— Спарапет! Спарапет!.. — пронеслось по рядам.

Вардан подходил в сопровождении нахараров, Говонда, католикоса, Егишэ, Езника и сепухов.

Полки не сводили глаз с Вардана. Сверкая глазами, Егишэ пришпорил вздыбившегося жеребца, вырвался вперед и заговорил:

— Привет воинам, давшим обет, братьям моим в смерти и жизни! Готовьтесь к победе! Завтра от вашей руки умрет смерть отчизны вашей! Бейтесь, и да будет благословен меч ваш, несущий свободу!

— Аминь! Аминь!.. — откликался народ. Выступил Вардан.

— Воины, братья, народ армянский! — сказал он. — Завтра — день свободы. Завтра мы будем биться. Если есть среди вас не верящие в победу, малодушные, — отпустим их, пусть идут от нас! А отважным воинам вот просьба моя и приказ: братья, да не знают малодушия защитники страны Армянской! Не пугайтесь численности врага! Мы победим! Ибо на нашей стороне справедливость! Бейтесь за свободу родины!

— Будет исполнено… Аминь!.. Истинно!.. — загремело в ответ.

— Желаю вам победы! — закончил Вардан и повернул коня к другим полкам.

Время шло. Войскам нужен был хотя бы недолгий сон. Все кругом было тихо. Молчал и враг. Природа взяла свое.

На пригорке разостлали плащ, Вардан растянулся на нем.

Лишь дозорные бродили по берегу Тхмута, всматриваясь в каждую тень и прислушиваясь к каждому шелесту; сторожевые заслоны сидели с оружием наготове.

У мельницы, под ивой, стояли в темноте Артак и Анаит и прощались. Чуть поодаль сидела оберегавшая их Югабер, а в стороне — Зохрак и Астхик, не осмелившиеся заговорить друг с другом. Они сидели на камнях, в глубочайшем молчании. Они даже не решались взглянуть друг на друга, боясь выдать то, чем были полны их сердца.

— Встретимся мы еще друг с другом или — конец?.. — тихо спросили Анаит.

— Встретимся, конечно! — не сразу ответил Артак.

Аиаит не спросила, когда и где про изойдет эта встреча. Артак не знал, что ответить, по оба почувствовали какое-то душевное успокоение. Однако Анаит, у которой не было никакой надежды на то, что Артак останется в живых, не спросила, почему именно Артак уверен, что они еще увидятся. С нее было достаточно, что он верит. Не спросила она и о том, думает ли Артак о смерти. Потому что она сама не думала о смерти. Но и Артак о смерти не думал в эту ночь: он испытывал радость и умиротворение. Он надеялся встретиться с Анаит не в потустороннем мире. Но где именно, об этом ей не думал. У него было глубокое, как будто неопределенное, но вместе с тем сильное убеждение: «Мы встретимся!» И это не было мечтой. Это чувство не допускало ни сомнений, ни подозрений. Оно вытекало из могучего источника, из которого вытекала и его любовь, его радость, вера, надежда и отсутствие стража перед смертью. Артам так верил в это чувство, что не боялся смерти. Смерть не одолеет его, смерти для него нет! Он есть и будет, и они с Анаит будут и останутся!.. В нем говорила жизнь, любовь, радость.

Этот экстаз умиротворял и Артака и Анаит.

Иными были переживании Зохрана и Астхик. Они так и не сказали друг другу ничего, доверяясь безмолвному языку сердца. Оба сохранили в тайне друг от друга владевшее ими чувство, опасаясь, что оно может остаться безответным.

Но наступил час разлуки. Артак и Аваит нежно обнялись. И только когда надо было расставаться, Зохрах и Астхик взглянули друг на друга без страха: в глазах блеснуло прозрение, и они кинулись друг другу в объятия. Мимолетный поцелуй — и они расстались…

В тот краткий миг, который принес покой душам нескольких людей, небо внезапно побледнело: кончалась ночь, уступая место.

Остановившись на том порядке расположения войск, который он принял ночью, Вардан сосредоточил большие силы в центре, имея в виду убедить персов, что поддался на их обман. Персы выдвинули в первые ряды лучников, поставив легкую конницу позади. То же самое сделал и Вардан.

Прошел предутренний час, минул час рассветный, открылось утро.

Войска взглянули друг на друга. Все поле было занято. Всюду войска, войска, войска!..