Вардананк - [167]

Ни сам Гедеон, ни прочие обятятели Рштунийского замка не могли отвести глаз от счомлчмшой горем матери Спарапета. Ока внушала благоговение всем окружающим. Поддерживая ее, Гедеон и госпожа Дестрик проводили Старшую госпожу в замок. Она молчала, поглощенная безутешным горем.

Гости вошли в зал, Гедеон пригласил сперва Старшую госпожу а затем и всех остальных сесть. Княгиня Аршалуйс и госпожа Эстер смиренно склонились к руке Старшей госпожи и расцеловались с гостями. Приложившись к руке Егишэ, Гедеон суровым взглядом предложил жене и дочери последовать его примеру, затем со смиренным видом стал перед Старшей госпожой и Егишэ, как бы ожидая их приказаний.

Он выглядел таким растерянным и испуганным, что Егишэ пригласил ею присесть.

— Присядь, сепух, отдохни! Подумаем, поговорим! Надвигается беда…

Гедеон отказался наотрез.

— Перед Великой госпожой? Не пристало простому сепуху…

— Присядь, Гедеон, присядь, сын мой! — вздохнула Старшая госпожа. — Сгинула, пропала твоя Великая госпожа…

Гедеон не дал себя убедить. Он глубоко задумался, затем с возмущением и яростью воскликнул:

— Но как осмелились они отречься? Родина именно для того и существует, чтоб от нее не отрекались!

— Вот потому-то и поднялись мы на ее защиту, сепух! — ответил Атом. — Необходимо, чтоб и Рштуник принял участие в войне за отчизну.

Гедеон пристально взглянул на Старшук госпожу, на ее спутников. По-видимому, какое-то новое чувство овладело этим своенравным человеком. Он приказал вызвать командира рштунийского полка, прочих сепухов и — из соображений, не понятых никем из присутствующих, — также и замкового священника, отца Зангака.

Тэр-Зангак явился вместе с каким-то подозрительным монахом. Командира полка сопровождали сепухи Рштуника. Среди них был и синеглазый русый сепух, совещавшийся с Артаком Рштуни в ночь приезда Артака Мокац; это именно его сообщник и погиб на берегу Бзнунийского моря от меча Арцви. Этот русый сепух тайно содержал дома жреца, чтоб постепенно внедрить в семейный быт устои огнепоклонства. Подозрительный же спутник Тэр-Зангака был одним из гонцов Артака Рштуни, присланных им с Аварайрского поля; через него нахарар Рштуни прислал наказ держать полк наготове, чтоб по условленному знаку выступить в Зарзхаван для борьбы с верными обету нахарарами. Самозванно хозяйничавшего в замке Гедеона собирались бросить в темницу и затем вывести полк в Зарехаван, как только нахарар Рштуни достигнет Багреванда.

— Ну, значит, вы согласны! — заявил Гедеон непререкаемым тоном, даже не спрашивая мнения сепухов. — Итак, мы присоединяемся с нашим отрядом к полку, защищающему отчизну. Конечно, вы также желаете, чтоб мы выступили против отступников. Тогда принесите обет оставаться преданными отчизне и вере, оставаться истинными христианами!

Все молчали. Но это не произвело никакого впечатления на Гедеона, он даже как будто ничего не заметил и так же невозмутимо продолжал:

— Вы, конечно, отказались от всяких внутренних раздоров, и нахарару-отступнику вы уже не подчиняетесь. Вы теперь признаете только народ ваш и Христа, господа вашего. Так приложитесь к руке святого отца и отправляйтесь готовить отряд! Сепух Запдаган! — обратился он ко второму из приспешников Артака Рштуни. — Отправляйся в полк и приведи его в замок!

Ошеломленные сепухи не двигались с места. Тогда Гедеон спокойно подошел к командиру рштунийского полка, взял за локоть и, подталкивая подвел к Егишэ и насильно заставил ею преклонить голову и поцеловать руку Егишэ. Командир полка, не ожидавший подобной грубости, растерялся и выполнил требование Гедеона. Остальные поспешили последовать его примеру, опасаясь подобного же обращения. Но в поведении Гедеона, помимо обычных свойственных ему странностей, была и другая сила — сила убеждения и веры в свою правоту. Действовала на окружающих и та уверенность, с какой он отметал в сторону всякие околичности, не считаясь ни с кем и ни с чем.

Однако сепух Згндаган, командир рштунийского полка, точно прирос к месту. Гедеон догадался, в чем дело, но не подал и виду.

— А что я отвечу нахарару, когда он вернется? — обратился к нему командир полка.

— Я сам ему отвечу! — спокойно заявил Гедеон.

Сепухи не двигались с места. Тогда Егишэ обратился к ним:

— Вы колеблетесь отдать себя на службу родине? Неужели вы ставите нахарара вашего превыше родного народа?

Гедеон оскорбился:

— Вовсе они не колеблются… Они немедленно отправляются выполнять мое приказание!

И он сурово взглянул на сепухов:

— Ну?!

Сепухи вышли. Атом резким движением поднялся с места. Он был уверен, что сепухи сейчас выведут свой полк против него.

— Выйдем-ка, сепух! — обратился он к Гедеону. — Последим за ними…

Совершенно неожиданно для всех окружающих Гедеон молодцевато подтянулся и, как подчиненный начальнику, покорно ответил:

— Слушаю, князь!

Они уже подходили к воротам замка, когда услышали гул возбужденной голпы. Атом, тотчас же догадавшись, что происходит, удержал Гедеона. Они стали наблюдать и прислушиваться, не замеченные никем.

За воротами кипела многолюдная толпа. К замку стекались окраинные жителя, обеспокоенные приходом войска и отрядов из Тарона. Все громче начинали роптать и подоспевшие воины-рштунийцы, подозревая что-то неладное. Гул толпы ширился и разрастался.