Ванна Архимеда - [119]
— Ой-ё, ой-ё!
Кишки с требухой никто не стал есть, ни кошки, ни собаки, ни вороны, решительно никто.
Нет, все же согласитесь, не бывало окончания мрачнее и безобразнее, а самого случая красивее, хотелось бы даже сказать, прекраснее.
Вечно стоящее
Почему, зачем, для чего, главное, где, главное, перед кем? Предложенные вопросы к тому, который будет читать; кому такое несчастье предстоит, ему и отвечу. Собственно, ответа нет. Такого не жди. Ничего не жди. Иного разъяснения дать не берусь, не смею…
Теперь про других, у которых глаза не на затылке, как у всех, а сбоку, где нос. Посмотрите и размыслите, иначе невозможно, иначе все, что предстоит: шипит, булькает. И все это наверху, в пространстве, в просторах черных и бесцветных…
Оно там и шагало, по необъятному, ничего не имея позади, впереди. В глубинах ни с чем не соизмеримого тела. Продолжало шагать и шагало…
Уже тогда, потеряв самое необходимое, что глотает, что поворачивается — шея, плечи и уши. Затем всевозможное другое: носоглотка и далеко торчащий нос, глазницы и глаза. Имеются данные, даже гремоновобия.
И все же оно ступало, иначе не могло. Продолжая крутить руками или другими равнодействующими сочленами. Вскоре, лет через пятьсот, рук тоже не стало.
Они превратились в щеки. И тут же окаменели.
Зато оставались ноги — два или три упора. Но и они стали затвердевать.
Сменилось тысячелетие…
И тогда окаменело многое другое — яйцо головы, горло, шея, наконец окаменело почти все. Что-то оставалось внутри. После чего окаменело все.
Не осталось и последнего. Самого последнего. Наипоследнейшего, названного (всюду и везде) движением.
Вперед.
Назад.
Движение вбок.
Не двигалось ничего.
Кроме Ядликов, произносивших на окаменевшем затылке единственное доступное тем крошкам созвучие:
ЗРЯ И ЗРЮ
Пока эти пернатые гномики, карлики, навозные блохи не разложились. Там, в далеком необъятном просторе, далеком мужественном мужестве, оставив после себя тишину.
Та окаменелость, на которой они недавно суетились.
По мировому исчислению лет восемьсот назад, не более того.
Пролетали из других миров странные плоскости…
А она стояла, продолжала стоять в недвижимости.
Стоит и теперь — в темноте и тишине.
И будет стоять всегда, наверное вечно, утешая ангелов, раздражая Всевышнего, АМИНЬ.
Ленинград
1932
Царь Македон, или Феня и чеболвеки
Стол, на котором довольно большое человеческое изображение. Входят двое: неказистых, неопрятных, увитых нечесаными прядями. Одетый в темное стоит, а в более светлом опускается на четвереньки.
Который в темном и стоит. Кто ты есть? Который в более светлом и на четвереньках. Я есть собака.
Который в темном и стоит. Ты есть самая плохая собака. Самая неумытая, неумная, вонючая…
Который в более светлом и на четвереньках(покорно). Неумытая, вонючая…
Который в темном и стоит. Самая глупая, паршивая собака. А кто есть я?
Который в более светлом и на четвереньках. Чеболвек, ты есть чеболвек.
Который в темном и стоит. Слыхали? Вы слыхали? Он же хотел меня — вот этак. (Изображает рукой движение змеи.) Чеболвеков не бывает. Ясно? Говорю как Фипагор. Запомни: не бывает. А я есть челвейк. Самый красивый челвейк. Весь в одеждах. Вот. (Показывает.) В усеми прядях. (Тоже показывает.) И сильнейший. Челвейк добр, добр! Значит, он есть добрейший и сильнейший. И это про меня. Я самый храбрый, даже храбрейший, и я тебя — пну.
Который в более светлом и на четвереньках(покорно). А я лизну.
Который в темном и стоит. А я пну.
Который в более светлом и на четвереньках. А я лизну.
Который в темном и стоит. Я же тебя пну! (Неистово.) Пну! Пну! Пну! Я тебя пну! (Замахивается ногой.)
Который в более светлом и на четвереньках. Ая тебя фну. (Постепенно вставая.) Хну! Гзну! (Вставая во весь рост.) И все повыгнузу.
Который в темном, продолжая стоять. Ой! (Опускается на колени.) Только не выгнузай, ради бога! (Опускается на четвереньки.) К чему тогда будет пригоден мой организм?…
Который в более светлом и теперь стоит. Не понимаешь, нет? (Величественно.) Ловить олувей.
Который в темном и теперь на четвереньках. Пропади твои олуви! (Хнычет.) Все пропадите… Феня! Фенечка! Спаси хоть ты меня, хоть самую малость. И пнуть нет сил. Никакой возможности (Мотает прядями.) Я же самый неумный, самый паршивый, грязный. Я же есть пес, и всё, и всё…
Который в более светлом и теперь стоит. Конечно. Да-да, паршивый, неумытый, самый дурак.
Который в темном и теперь на четвереньках. Как ты сказал? Кто я таков? Повтори, нет, нет, непременно повтори! (Вскакивает.) Я же царь. Царь Македон! Я есть царь Македон! И все. Тебе ясно, кто я таков? Тебе ясно, с кем ты говоришь?
Который в более светлом, продолжая стоять. Боже ты мой! (Хватает себя за грудь, ноги ц так далее.) Македон?! А я-то и не знал. Эх ты, Македон. Что же ты наделал…
Который в темном и продолжает стоять, дирижируя руками(упрямо). Не Македон, а царь Македон. Царь Македон! И все! Который в более светлом, продолжая, как прежде, стоять. Пусть так. Только не выгнузай! Я же любить желаю, я же тосковать хочу. Без конца без края. Ваше величество, скажи, ну откуда ты хоть узнал? Царь Македон, милейший! Ну откуда!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мотивы своих удивительных рассказов и сцен Даниил Хармс определил так: «Меня интересует только «чушь», только то, что не имеет никакого практического смысла». Действительно, смешное и наивное, парадоксальное и абсурдное соединилось в произведениях писателя, открывая нам своеобразный и неповторимый мир Даниила Хармса. «Случаи» – цикл из 30 историй, законченный автором в 1939 году, и ставший впоследствии одним из наиболее значимых его произведений.
Повесть «Старуха» (1939) – одно из последних произведений Хармса, и при этом одно из самых загадочных. Она вписывается в традицию «петербургского текста», и в качестве самых очевидных ее подтекстов называются обычно «Преступление и наказание» и «Пиковая дама». Это уникальная фантасмагория, в которой герой балансирует на грани снов и реальности, выдумки и действительности, жизни и смерти…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Откуда мы здесь? Как не потерять самое дорогое? Зачем тебе память? Кто ты? Сборник художественных рассказов, антиутопий, миниатюр и философских задач разделен на две части. Одна с рассказами, которые заставят Вас обратить внимание на важные вещи в жизни, о которых мы часто забываем в повседневности будней, задуматься над проживаемой жизнью и взглянуть на жизнь с другой точки зрения. Другая часть наполнит настроением. Это рассказы с особой атмосферой и вкусом.
«Она долго лечилась. Очень долго. Куда только ни ездила: и на орошение, и к источникам. Ничего не помогало. Да она весь город перепахала в поисках хороших и умных врачей. Те лишь руками разводили: мол, вся надежда на бога. А бога в то время и не было вовсе. Точнее, был, конечно, но его официально не признавали. А она лечилась и верила. Верила и лечилась. Подолгу лежала в гинекологических отделениях. И так привыкла, что каждую больницу стала считать вторым домом. В больнице можно было отлежаться и подумать. Она всегда думала только о ребенке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Из сборника «Австралийские рассказы»/ сост. Е. Домбровская - М.: Гослитиздат Художественная литература, 1958. - 532 с.Лоусон Генри (1867–1922). — Классик австралийской — литературы, один из ее основоположников, поэт и прозаик.Среди многочисленных книг Лоусона: «Короткие рассказы в прозе и стихах», сборники: «В дни, когда мир был широк», «Пока закипает котелок», «На дорогах и через изгороди», «Джон Уилсон и товарищи», «Дети чащи» и многие другие.
1. Рассказ не вошедший в сценарий «ДМБ».2. Воспоминания И. Охлобыстина о службе в армии (интервью)
«…Едва Лариса стала засыпать, как затрещали в разных комнатах будильники, завставали девчонки, зашуршали в шкафу полиэтиленами и застучали посудами. И, конечно, каждая лично подошла и спросила, собирается ли Лариса в школу. Начиная с третьего раза ей уже хотелось ругаться, но она воздерживалась. Ей было слишком хорошо, у неё как раз началась первая стадия всякого праздника – высыпание. К тому же в Рождество ругаться нехорошо. Конечно, строго говоря, не было никакого Рождества, а наступал Новый год, да и то завтра, но это детали…».