Ванга. Тайна дара болгарской Кассандры - [11]

Шрифт
Интервал

Согласно другому предположению разгадку следует искать в обстановке того времени. Ведь вначале она использовала для гаданий свечу, принесенную гостем, но вскоре из-за слепоты отказалась от этого метода, дабы не вызвать нечаянное возгорание.

Есть еще и запасная версия, появившаяся позже, более приземленная и прагматичная. Дело в том, что «сахарные» предсказания начались лишь в годы войны. Деньги тогда имели не такое большое значение, как сахар, который по праву считался «твердой валютой». Надо на что-то жить, кормить семью, а Димитр то воевал, то строил дом, то болел…

Какая версия верна – нам остается лишь гадать, но, вероятно, все они имеют право на существование.


По мере того как ширилась известность ясновидящей, увеличивалось и внимание к ней тамошних властей. Вначале ее стала терроризировать полиция – они могли вломиться в дом в любое время суток и потребовать денег.

– Отдавай по-хорошему, а не то сообщим, куда следует, что ты немецкая шпионка, – бесчинствовали Димитр Чучуров и Борис Лазаров. – А еще ты должна сообщать нам, кто к тебе ходит, что говорит! Если не будешь с нами сотрудничать, мы тебя живо отправим в концлагерь!

Один из полицаев бесцеремонно залез в комод и, вытащив оттуда лифчик женщины, нацепил его на себя, кривляясь перед иконой:

– Матушка пресвятая Богородица, налей мне рюмочку!

Молча терпела все это прорицательница, лишь слезы лились из ее некогда голубых, а теперь навсегда закрытых глаз: «Ничего, Бог все видит, а я мстить не буду».

Стало еще хуже, когда к власти пришли коммунисты, то есть после 9 сентября 1944 года. Они считали, что в атеистической стране, идущей к социализму, не место суевериям и пророчествам. Дремучие «басни» отвлекают население и мешают строить светлое будущее. Церковники – и те ополчились против ведуньи, по их мнению – посланницы дьявола, отторгающей прихожан от Церкви.

Власти пытались всячески препятствовать деятельности Ванги: к ней приходили с обысками, требовали денег, обвиняли в шпионаже, перекрывали дорогу к ее дому… Муж по мере сил защищал супругу от нападок и несправедливых обвинений. Но что он мог, не вполне здоровый, да к тому же пьющий! И тем не менее она считала его своей опорой и защитником.

Коммунисты в конце концов признали Вангу врагом народа и решили ликвидировать столь опасный элемент: нечего баламутить людей! Тем более Петрич – район приграничный, мало ли что. Надо быть начеку, нельзя просмотреть ни одну подозрительную личность.

Словом, смерть от пули для такой явно неблагонадежной гражданки была предрешена. Нетрудно представить, что чувствовала наша героиня в это время. Хотя она была убеждена, что все написано в карте судьбы при рождении, перспектива столь ранней смерти, конечно, не радовала ее. Особенно угнетало то, что она оставит без своей помощи и поддержки огромное количество людей.

Предчувствуя свой последний день, она, отказав людям в приеме, уединилась в комнатке. Куда, на кого были направлены ее тяжкие думы? Она мысленно просила Бога и святых помочь тем, кто так нуждается в ней, просила прощения у тех, кого обидела нечаянно, и прощала своих обидчиков… Внезапно она услышала раскаты грома с восточной стороны, вслед за этим все вокруг ослепила молния. Ванга почувствовала, как чья-то рука провела по ее лицу – прикосновение было ласковым и как бы мимолетным. «Не бойся, мы не оставим тебя. Ведь ты еще не до конца выполнила то, для чего появилась на свет…» – тихий шепот был почти неуловимым, как и прикосновение.

После этого Ванга крепко заснула, а на следующее утро произошло событие, которое не только спасло ее от смерти, но и изменило к лучшему отношение с властями.


Посыльный, молодой местный парень, потерял пакет с секретными донесениями. Ему, а также военачальнику, кто послал такого нерадивого гонца, грозили большие неприятности. Парню – трибунал и расстрел, военному – исключение из партии. Еле уговорил курьер свое начальство обратиться к знаменитой слепой ясновидящей.

– Ладно уж, нам терять нечего, а в случае если она не поможет, расстреляем ее вечером, а не сейчас, как намечали, – согласился командир.

И Ванга оказала коммунистам неоценимую услугу, рассказав, где искать пропажу. Лошадь курьера на привале чесалась боком о дерево, сумка с донесением зацепилась за сучок, да так и осталась на нем висеть. Парень, не заметив это, поскакал дальше. Разумеется, военные нашли важную вещь там, где указала провидица. С тех пор решили пока что не трогать ее и даже признали заслуги перед народной властью. Но подозрения оставались, мало кто верил, что удивительная женщина безобидна и безопасна.

Разведки – и болгарская, и других стран – считали ее иностранной шпионкой, например действующей против Югославии или Греции. Еще бы! Хоть и незрячая, но все видит и обо всех знает. Как тут не воспользоваться необычным даром! – такое мнение бытовало на протяжении многих лет.

– Сообщай нам обо всех, кто к тебе приходит, кто такие, что говорят, о чем думают, и мы оставим тебя в покое.

Ванга не соглашалась «стучать», и это навлекало на нее еще больший гнев.

Невзгоды продолжаются

В 1952 году Ванга попала в тюрьму! Причиной послужило неосторожное пророчество насчет скорой смерти Сталина. Сказала она об этом, конечно, не самому генералиссимусу и не его приближенным, а кому-то из соседей. Очевидно, некоторые из них были связаны с полицией, потому что об этом сразу же было доложено, кому надо. В результате женщину арестовали, и она полгода пробыла в камере. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если б не то обстоятельство, что Сталин в самом деле ушел из жизни в марте 1953 года. Сопровождало это предсказание как бы вскользь замеченное: «В тот мир, куда уйдет Сталин, будут открыты двери и для других власть имущих России».


Еще от автора Надежда Димова
Вольф Мессинг. Драма жизни великого гипнотизера

О Вольфе Мессинге написаны десятки книг, публикаций и очерков. Его называли и великим телепатом, и пророком, и шарлатаном, и наместником сатаны. Зачастую данные, приведенные в публикациях, противоречивы, и, мягко скажем, не вполне достоверны. Это дает основание критикам предавать анафеме уже самих авторов таких произведений.В основу этой книги легли воспоминания самого Мессинга, его знакомых и крайне малочисленных друзей, а также очевидцев тех чудес, которые он демонстрировал со сцены и в различных бытовых ситуациях.Писать о Мессинге будут еще много, но тайна все равно останется тайной.


Рекомендуем почитать
Градостроители

"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.


Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны

В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.


Город, которого нет

Первая часть этой книги была опубликована в сборнике «Красное и белое». На литературном конкурсе «Арсис-2015» имени В. А. Рождественского, который прошёл в Тихвине в октябре 2015 года, очерк «Город, которого нет» признан лучшим в номинации «Публицистика». В книге публикуются также небольшой очерк о современном Тихвине: «Город, который есть» и подборка стихов «Город моей судьбы». Книга иллюстрирована фотографиями дореволюционного и современного периодов из личного архива автора.


Старорежимный чиновник. Из личных воспоминаний от школы до эмиграции. 1874-1920 гг.

Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.


Уилли

Уильям Сомерсет Моэм (1874–1965), английский романист, драматург, создатель блестящих коротких рассказов, сохранивших очарование и поныне, самый высокооплачиваемый писатель своего времени, сотрудничавший с английской разведкой во время двух мировых войн, человек, общавшийся с такими представителями политической и культурной элиты, как Уинстон Черчилль, Матисс, Шагал, Лоренс Оливье, Вивьен Ли, прожил долгую, насыщенную драматическими событиями, противоречивую и сложную жизнь, которая, впрочем, подстать его не менее драматической, противоречивой и сложной эпохе.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.