Вампиррова победа - [117]
Ничто сюда не проникнет.
Даже тварь с порванными грудями надежно заперта внизу. Она никому не может повредить.
Впрочем, она и мухи, наверное, не обидит.
Даже если спуститься сейчас прямо вниз, отпереть дверь в подвал, а потом подойти прямо к этой запирающейся кладовке, распахнуть дверь и...
Ох, но ведь я же не собираюсь этого делать, да? — подумала она, чувствуя, как по телу разливается восхитительное сексуальное тепло. Бернис с улыбкой потянулась и закружилась по лестнице будто балерина.
Нет, не сделала бы я ничего такого сумасбродного.
Ведь не сделала бы?
4
На больничной койке лежит старик и говорит сухим шепчущим голосом, который так гипнотизирует... гипнотизирует... Веки Дэвида тяжелеют. И все же он вслушивается в слова, гладко падающие со старых губ:
— Будь всегда начеку, племянник. Они древни и коварны. В прошлом они забирали неосторожных. Помни: они как рыбаки, и разум для них — что крючок с наживкой. Они крадутся, пробираются, находят себе дорогу в твой мозг, а стоит тебе проглотить наживку, как они вытянут тебя — медленно, но неизбежно. Жертва чувствует тепло, ею овладевает ощущение безопасности; вплоть до тоге, что считает себя совершенно неуязвимой и переполненной высшей надмирной гармонии. В прошлом людей заставляли покидать свои дома посреди ночи и пешком пробираться ко входам в пещеры. Там они прижимались к решеткам — настолько они были зачарованы, и ждали прихода вампиров, ждали, когда немертвые протянут руки сквозь прутья решетки, чтобы взять, что пожелают, у того, кто пришел — будь то мужчина, женщина или ребенок...
5
Бернис поднялась на пятый этаж. Сейчас ей ни с того ни с сего захотелось закружиться в вальсе по коридору, будто принцессе на балу. Все кружиться, кружиться и кружиться, чтобы подол длинной юбки встал колоколом.
Я влюблена в Дэвида Леппингтона, подумала она с внезапным приливом удовольствия. Я влюблена в него. А он влюблен в меня. Она нарисовала перед мысленным взором его улыбку и припомнила его голос, и ей снова захотелось танцевать.
Она чувствовала себя такой сексуальной, такой... да! До кончиков ногтей эротичной.
Ей не терпелось почувствовать, как ее гладят голые руки и слегка потирают спину...
Пройдя но коридору, она открыла дверь своего номера. Все тело как бы зудело. Это все — старая одежда. Почему бы не переодеться во что-нибудь получше?
Как насчет нарядов из стенного шкафа? Запретной одежды, дурной одежды, секс-одежды?
Бернис хихикнула.
Да, она просто влюблена в ощущение атласов и прохладных шелков Электры на своей коже. Почему бы и нет, Бернис? За то, что ты красива и сексуальна, теперь ведь не повесят. Она улыбнулась. Во всяком случае, пока.
Она выпорхнула из номера назад в коридор, в сторону кладовки, где в тайнике пряталась экзотические и несказанно эротичные наряды Электры.
6
К десяти часам, она была почти готова. Опять на ней были длинные перчатки из черных кружев, закрывавшие ей локоть. Она поправила на бедрах восхитительно длинную юбку из черного атласа, потом осторожно натянула сапоги из черной лакированной кожи до колена. Шнуровка сапог шла по самой кости голени, и были эти сапоги так изысканно узки, будто две сильных мужских руки сжимали ей икру.
Поверх юбки красовалась свободная — очень свободная, учитывая то, что сшита она была на пышные формы Электры, — блузка. Блуза тоже была из черных кружев, причем само кружево было настолько — невероятно — тонким, почти прозрачным. Когда Бернис подвергла себя критическому осмотру, отражение оказалось на диво привлекательным.
Кружево было таким легким, что казалось, ее тело одето в черный туман. Когда она повернулось, ей почудилось, что само ее тело испускает ауру черноты, будто чернота притаилась в каком-то сантиметре под ее бледной кожей.
И снова за готическим нарядом последовали обильные тени вокруг глаз. Горы и реки глубоких, темных теней. Потом — угольно-черный карандаш вокруг глаз, который дал подводку как у египетских принцесс.
И наконец, последний штрих — красная губная помада. Сочного, влажного кроваво-красного цвета, который ярко выделялся на ее белом лице. Само совершенство.
Одного взгляда в зеркало хватило, чтобы глаза у Бернис засветились от удовольствия. Опять тот же эффект столкновения противоположностей: похоронная чернота викторианской одежды и вид тайного объекта эротических мужских фантазий. Кожа Бернис казалась невероятно чувствительной. Она ощущала разные ткани, касавшиеся кожи: прохладную шелковистость атласа и шелка, чуть более грубую текстуру черных кружевных перчаток, которые так плотно прилегали к рукам, словно выросли на них сами собой.
И зачем я все это делаю, удивилась она. Дэвида нет, и всех этих усилий он не оценит. Не важно. Он увидит меня попозже, увидит во всей моей темной мерцающей красе, увенчанной сияющим «пора в постель» взглядом и чувственными красными губами.
Электре она во что бы то ни стало покажется. Она так и слышала, как смеется и хлопает в ладоши пораженная таким преображением хозяйка гостиницы. Это будет небольшим развлечением, таким, что скрасит долгую-долгую ночь.
Беззаботно напевая себе под нос, девушка вышла из номера и поплыла по коридору, будто маленькая хозяйка большого дома. Бернис помедлила, заметив, что что-то не так.
Вы полагаете, что знаете о «фантастике катастроф» ВСЕ? Вы – ОШИБАЕТЕСЬ!Это – истинный Апокалипсис наших дней.Это – затопленные мегаполисы и асфальт, кипящий под ногами. Это – смертоносные испарения, просачивающиеся из трещин искалеченной, истерзанной Земли. Это – города, лежащие в руинах, чудовищные взрывы, оставляющие воронки там, где секунду назад стояли дома, лавина огня, уничтожающего все и вся на своем пути. Это миллионы погибших и миллионы тех, кого не спасет уже ничто – даже чудо.Это – КОНЕЦ.Но всякий конец – это новое начало.
Роман-катастрофа начинается с того, что в субботнюю ночь апреля, в одно и то же время всё взрослое население планеты сошло с ума и принялось убивать своих детей самыми жестокими способами. У кого детей не было, убивали всех, кому еще не исполнилось двадцати. Немногие выжившие подростки скрываются от обезумевших взрослых, которые теперь сбиваются в стаи, выкладывают гигантские кресты из пустых бутылок посреди полей и продолжают преследовать детей.Ник уцелел, как и несколько его случайных попутчиков. Их жизнь превратилась в постоянный бег от толпы безжалостных убийц, в которых они узнавали своих вчерашних родителей.Это ужасает.
Холмс получил письмо от профессора Чарльза Хардкасла, в котором тот умолял нанести ему визит. Он подозревает, что в его дом периодически кто-то вламывается и, цитируя профессора, «стремится нанести дому чудовищный ущерб». Вначале Холмс счел случившееся одним из многих заурядных инцидентов и, будучи целиком поглощен расследованием, описанным в рассказе «Установление личности», не пожелал в него вникать. Однако вскоре вскрылись новые факты, поразмыслив над которыми Холмс понял, что перед ним — на редкость необычное дело.Рассказ проливает свет на белое пятно в жизни и подвигах Шерлока Холмса и достойно дополняет классический ряд приключений Великого Сыщика.
Кто появляется на ночной дороге, чтобы предложить девчонке-бродяжке великую власть – за великую цену?Кто входит в уютный загородный дом – чтобы вынудить мирную семью в одночасье разбить свою жизнь – отправиться в темный, странный путь?Кто бредет из города в город, чтобы отыскать среди детей Избранную, которой надлежит впустить в свою душу сущность таинственного Зверя?...Тьма сгущается. Тьма смыкается на человеческих горлах – подобно удавке. И некому встать на дороге Зверя. Некому остановить Силу Ада...
Поклонники таланта великого Джона Уиндэма!Вы помните его классический роман «День триффидов»?Вы хотели бы узнать, какой была дальнейшая судьба жалких остатков человечества, из последних сил сражающихся с новыми «хозяевами Земли» — разумными растениями?Тогда НЕ ПРОПУСТИТЕ «Ночь триффидов» — продолжение романа Уиндэма, написанное самым верным и талантливым из его «литературных учеников» — Саймоном Кларком.История борьбы людей и триффидов продолжается.Чем она закончится?Прочитайте увлекательный роман Кларка — и узнаете сами!..
Вы хотели бы попасть в прошлое?Назад? На секунду? На месяц? На годы?Не стоит...Однажды – прекрасным летним днем – для пятидесяти людей ход времени нарушил свой ритм. И секунды, минуты, годы стали не потоком – водоворотом. Началось `путешествие во времени поневоле`.Пятьдесят людей, выломившись из привычного мира, оказались в ОЧЕНЬ СТРАННОМ МЕСТЕ. В нелепом, неправдоподобном амфитеатре в самом центре...ЧЕГО?! Прошлого? Будущего? Или?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Некогда кошек считали земным воплощением демонов. Суеверие? А может, И НЕТ!Некогда кошек жгли па кострах инквизиции. Ни за что ни про что? А может, И ЗА ЧТО-ТО?...Перед вами — коллекция ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНЫХ рассказов в жанре «ужасов». Рассказов, герои которых — КОШКИ.Это — Стивен Кинг. И профессионального киллера нанимают, чтобы убить — КОШКУ. Почему?..Это — Кейт Коджа. И «вторым я» ищущей смерти нью-йоркской шлюхи становится — КОШКА. Кто-то погибнет первым. Кто?..Это — Джойс Кэрол Оутс. И девочке, медленно сатанеющей от ненависти к младшему братишке, является странная КОШКА.Зачем?Перед вами — лучшие из лучших «кошачьих ужастиков».
Их детство - кошмар, о котором невозможно думать. Их дом - ад. Потому что настоящий ад находится на земле. Потому что в настоящий ад попадают не мертвые - живые. Они сумели вырваться из ада. Сумели забыть. Но однажды пришлось вспомнить. Пришлось вернуться. Выбор прост. Встретиться с Тьмой лицом к лицу - или задохнуться во тьме навеки. Они возвращаются в ад по собственной воле. Ибо боль стала их силой...
Кто ненавидит вампиров, долгие годы тайно правящих городом?Кто отказался соблюдать условия договора, держащего судьбы людей и «ночных охотников» в хрупком равновесии?...Кто-то хочет войны. Кто-то вновь и вновь поджигает дома и клубы вампиров. Кто-то преследует свою цель – тайную, жестокую, неведомую.Найти преступника и покарать его – таков ныне долг Аниты Блейк, «охотницы» на преступивших Закон, – и ее друга, Мастера города, вампира Жан-Клода...