Валюта для надежды - [35]

- А сколько? - все ещё не веря в замысел, спросила она.

- Если по двадцать метров, пять мотков. И женские чулки. На всякий случай. Вдруг придется на морды натягивать.

Костя хихикнул.

- А сколько нам достанется? - спросила Вика.

- Половина. Значит, триста. Разделим по-братски: по сто на рыло.

- Выражения у тебя...

Георгий поднялся со стула и потер ладони:

- Представляете, как он будет беситься, а? Да ради такого удовольствия я на луну полезу. Даже за сто баксов. Вика, ты дождешься, когда от меня вернется Маркело. Не сразу уходи. И попросись в отпуск. Скажи, срочно надо. Матери скажешь, что поедешь в Крым, в Ялту. Пусть поищут. А ты, Костя, жми на вокзал, купи на всех билеты в Петербург, на завтра, на дневной. У меня там подруга, ещё с армии, пересидим у нее. Она вам и паспорта, и визу в Польшу сделает. Смотаемся в Европу. С такими бабками не пропадем.

- Я не поеду, - сказала Вика.

- Нельзя оставаться. Они тебя быстро вычислят и так прижмут, что пожалеешь. А потом пришьют.

- За что?

- Из принципа. Они хозяева... пока. Вот так: наворовал - и хозяин жизни. А мы должны уходить в подполье. Это вон Костя может остаться. Он темная лошадка, о нем никто не знает. А нам с тобой жизни здесь не будет...

- Нет, нет, я тоже еду, - вмешался Костя.

- Да не стони ты. - Георгий повернулся к Вике: - Через год вернемся... Закатимся в Петербург, откроем свое дело. Сарай обещал помочь. У него там огромный филиал. Он говорит, официального следствия не будет, оно никому не нужно. В органы они не пойдут. Будут разбираться свои. Пусть попробуют. А свои - это в основном ребята Сарая. У Маркелы одни торгаши, профессионалов нет. И вообще. Сарай обещал прикрыть.

- А зачем ему это все?

- У него свои счеты. Нам-то какая разница?

- А он сам-то тебя не шлепнет? Деньги - себе, концы - в воду. Очень мило выйдет, - заметила Вика.

- Не должен. Да и когда? Просто не сможет. Мы с ним встретимся утром, когда светло. Я передам бабки, и привет... - Георгий щелкнул пальцами и продолжал: - Собираемся в двенадцать ночи за домом. Костя, под куртку надень чего-нибудь тонкое, в чем в трубу полезешь. Вика, оденься по-мужски, гриву спрячь. Ничего, не дрейфь, гвардейцы. Через годик вернемся и тогда

посмотрим...

- А что изменится через год? - безнадежным

тоном спросила Вика.

- Свою фирму создадим, не хуже маркеловской. И тогда уж либо договоримся, либо повоюем на равных. Он силу уважает.

- И что мы с ними там будем делать? - спросила Вика.

- Оптовой торговлей займемся. Да не трясись ты, полно там наших, никто не пропал. Новую жизнь начнем. Языков вот ни хрена не знаем - ни польского, ни немецкого. Темнота. Плохо, но не смертельно. Изучим на месте. Машину жалко, придется бросать, хорошая была тачка, - вздохнул Георгий.

* * *

В кромешной тьме они остановились у задней стены здания. Георгий достал из вещмешка стальную десантную "кошку" с патроном и на ощупь продел сквозь кольцо веревку.

- Держи конец, - прошептал он и отошел от стены.

Костя услышал, как громыхнула "кошка" по кровельному железу, и замер. Все было тихо. Он встал ногами на короткую палку, привязанную к концу, и крепко ухватился за веревку обеими руками. Всю эту процедуру они дважды репетировали дома. Но там не было подъема. Костя тоскливо посмотрел вверх, метров пятнадцать, не меньше, мелькнуло у него.

- Думаешь, зацепилась? - прошептал он.

- Зацепилась, зацепилась, не боись. Даже если только за водосток, тебя он выдержит.

Костя почувствовал, как ноги его оторвались от земли и он медленно поехал вверх. Левой рукой Георгий осторожно выбирал веревку, наматывая её на правую руку. Костя медленно поднимался вдоль стены. У края он не выдержал, перехватился руками за желоб и, подтянувшись, перевалился на крышу. Железо было новое, после ремонта, и скользкое. "Кошка" едва держалась за край желоба. Спокойно мог загреметь, мелькнула мысль. Он отцепил крючковатую "кошку" и на четвереньках мелкими шажками добрался до слухового окна. Здесь можно было выпрямиться. Он попытался открыть дверь на чердак, бесполезно. Забита. Без Жорика не открыть.

- Ну что? - послышался тихий голос Георгия.

- Сейчас закреплю.

Косте удалось нащупать подходящий выступ внизу у двери, это был толстый брусок - порожек, он зацепил за него коготь "кошки" и для верности встал на неё ногой.

- Давай, - прошипел он.

Веревка напряглась как струна, снизу доносилось тяжелое дыхание Георгия. Наконец он перевалился через край и почти без сил растянулся на крыше.

Отдышавшись, Георгий добрался до слухового окна и достал из-за пазухи монтировку. Раздался треск отдираемой доски. Костя похолодел.

- Потише нельзя?

- Можно.

Георгий навалился плечом на дверь, снова раздался треск, и они ввалились на чердак. Костя поднялся и закрыл дверцу.

- Вот где им надо было, козлам, сигнализацию-то ставить, - сказал Георгий и включил фонарь. Пучок света, ударивший из его огромного кулака, заметался под ногами. Он отыскал широкую балку перекрытия и медленно двинулся по ней. Костя осторожно последовал за ним. Пахло пылью и шлаком. По крыше зашуршал дождь. Вика промокнет теперь. Костя представил себе, как она стоит под деревьями среди кустов одна-одинешенька и всматривается в этот проклятый дом.