Вальс сердец - [35]

— Сначала я подумала, что он привез… деньги, — неуверенно проговорила Гизела.

— В любом случае пригласи его сюда, — улыбнулся Пол Феррарис.

— Не будет ли это слишком утомительно для вас? — заботливо спросила леди Милфорд.

— Отнюдь, — ответил Феррарис. — К тому же я любопытен. Давай, Гизела, зови его.

Гизела вернулась в гостиную.

— Отец примет вас, господин Шеферд, только, прошу вас, не слишком его утруждайте. Он еще слаб и нуждается в отдыхе.

— Я понимаю, — ответил Шеферд с чисто английской обстоятельностью. — То, что я собираюсь сообщить ему, не займет много времени.

Гизела посторонилась, пропуская поверенного, и вместе с Миклошем вошла следом за ним в спальню отца.

Шеферд поклонился, одной рукой придерживая папку с бумагами.

— Я слышал, вы проделали долгий путь из Англии, чтобы увидеть меня, — сказал Пол.

— Сначала я отправился в Париж, сэр, — ответил Шеферд. — Я долго пытался вас отыскать, и в конце концов мне посчастливилось: на глаза мне попалась газета, в которой была большая статья о вашем триумфе в Вене.

— Газета! — воскликнул Пол. — Я рад, что парижане обо мне помнят.

— В Париже вас высоко ценят, — ответил Шеферд. — А причина, по которой я разыскивал вас, заключается в том, что ваш дед скончался.

Пол Феррарис изумленно посмотрел на него.

— Дед! — воскликнул он. — Господи Боже, я думал, он уже сто лет как умер!

— Его сиятельство до самой смерти находился в добром здравии, — сообщил Шеферд, — и скончался скоропостижно шесть месяцев назад.

— Мой дед! — снова воскликнул Пол Феррарис. — Я его почти и не помню!

Воцарилась тишина, которую прервал Шеферд:

— Итак, сэр, вы унаследовали титул. Теперь вы маркиз Чарльтон четвертый.

Его слова прозвучали как гром среди ясного неба. Присутствующие лишились дара речи и только смотрели друг на друга с выражением крайнего изумления на побледневших лицах.

В конце концов Пол Феррарис вымолвил:

— А… мой отец?

— Его сиятельство год назад отдал Богу душу. К сожалению, из-за военных действий у нас в то время не было связи с Францией.

— Но… мой отец был младшим сыном.

— Ваш дядя погиб в Египте, и права на наследование титула перешли к его брату. Но по непонятным причинам он даже не пытался разыскать вас, чтобы сообщить об этом.

— Ничего удивительного, — сухо произнес Феррарис. — Он никогда не мог простить мне, что я уехал из Англии и поселился у австрийских родственников.

— Как вы понимаете, милорд, мы не имеем права в таких случаях действовать по своему усмотрению.

— Разумеется, я понимаю.

Снова воцарилось молчание. Потом опять заговорил Шеферд:

— Мы надеемся, милорд, что вы найдете возможность лично приехать в Англию. Множество дел требует вашего личного присутствия.

Он помолчал, потом заговорил, очень четко произнося слова:

— Часть фамильного поместья в Хэмпшире, Чарльтон-хаус в Лондоне и многое другое, в том числе значительная сумма денег, перешли в вашу собственность.

Шеферд перевел дух и сказал обычным голосом:

— Если это возможно, я хотел бы принять ванну и отдохнуть после утомительного путешествия. А потом, если милорд хорошо себя чувствует, я представлю все имеющиеся документы. Из них вы узнаете намного больше того, что я кратко изложил только что.

— Да, конечно!

Гизеле показалось, что в голосе отца появились новые интонации.

Он вновь напустил на себя ту чисто английскую значительность, над которой они с матерью всегда подшучивали.

Что касается ее самой, то ей до сих пор было трудно осознать, что же произошло. Случившееся было настолько невероятно и неожиданно, что все, на что Гизела была способна в данную минуту, — это, как всегда, опереться на плечо Миклоша.

Мистер Шеферд почтительно поклонился и вышел из комнаты. Когда дверь за ним закрылась, Миклош повернулся к Феррарису и сказал:

— Позвольте мне первым поздравить вас, милорд. Но перед тем как мистер Шеферд увезет вас в Англию, я прошу вас стать моим гостем в Венгрии на свадьбе вашей дочери.

На мгновение Пол Феррарис потерял дар речи, а потом засмеялся:

— Воистину сегодня день сюрпризов! Мне надо поскорее поправляться! Я с радостью, Миклош, даю согласие на ваш брак с моей дочерью, но позвольте мне присутствовать на вашей свадьбе вместе с супругой.

С этими словами он торжественно поднес к губам руку леди Милфорд.

Гизела радостно вскрикнула и, разрыдавшись от счастья, выбежала из спальни.

Глава 7

— Нам пора, милая, — тихо сказал Миклош.

Гизела с трудом отвела взгляд от танцующих цыган и посмотрела на мужа. Ее сердце замерло в сладкой истоме.

Она словно утонула в темной глубине его выразительных глаз; казалось, мир вокруг исчез и остались только они двое.

Даже в самых смелых своих мечтах она не могла вообразить, что ее свадьба будет столь волшебной и удивительной.

Гизела была настолько потрясена, что не задумывалась о том, насколько она сама ослепительно прекрасна.

Когда она под руку с отцом вступила под своды дворцового собора, Миклош, в самое сердце пораженный ее красотой, увидел в ней настоящую нимфу, явившуюся из мифа.

Еще до того как они приехали в Фетрёд, произошло столько удивительных событий, что Гизела уже не сомневалась, что живет в волшебном сне.

После визита мистера Шеферда всем потребовалось некоторое время, чтобы осознать перемены.