Вальс под звездами - [12]

- Идите в кабинет. Он в конце коридора. Несмотря на свои слова, Броуди все вам покажет,

Люси задумчиво провела рукой по волосам. Миссис Полсик все ясно объяснила, но у Люси по-прежнему оставалось много вопросов без ответов. Почему Броуди так оберегал свою ферму? Что ей угрожало раньше? Что заставило его окружить себя непробиваемой стеной?

Она посмотрела на закрытую дверь кабинета. Возможно, из записей Броуди она узнает больше, чем из своего разговора с экономкой.

Люси потерла глаза, слезящиеся от жаркого воздуха. Большую часть дня она просматривала бумаги Броуди и сейчас находилась под впечатлением от его программы. За несколько лет он превратил «Прейри Роуз» в крупный конезавод. Ее поражало, как ему удавалось сохранять чистоту породы и безупречную родословную своих животных. Люси импонировал его основательный подход к делу. Судя по тому, что она успела прочитать, его решения по большей части были правильными.

И об этом свидетельствовали не только бумаги. Она видела одного из его жеребцов и представила себе, какое можно было бы получить потомство от него и их недавно приобретенной чистокровной кобылы. Ее от... король Александр хотел развести скаковых лошадей, отличающихся легкостью и быстротой.

Закрыв последнюю папку, Люси посмотрела на часы. Было почти шесть. Как незаметно пролетело время. Сложив папки в аккуратную стопку, Люси начала искать скрепку для бумаг со своими записями.

Она выдвинула верхний ящик стола, но в нем не оказалось ничего, кроме пачки бумаги для принтера. Во второй раз ей повезло больше. Она нашла степлер.

Приведя все в порядок, она вдруг обнаружила, что пропустила одну папку. Она лежала внутри одной из папок Броуди. Открыв ее, Люси просмотрела записи. В отличие от остальных, более поздних, они были сделаны восемь лет назад. На первых нескольких страницах стояла подпись, но не Броуди, а Джона Гамильтона, на следующих были каракули Броуди. Нахмурившись, она сравнила даты. Перерыв между записями составлял около года. Это означало, что Броуди целый год не занимался покупкой и продажей лошадей. Все было так, словно...

Люси закусила губу. Словно ферма на целый год перестала существовать. Финансовые документы могли бы прояснить ситуацию, но Броуди вряд ли подпустит ее к ним.

Хлопнула дверь, и Люси быстро закрыла папку и положила ее в низ стопки. Когда она скрепляла свои записи, в кабинет вошел Броуди.

Слегка приподняв брови, он спросил у нее:

— Вы нашли все, что искали?

Ей хотелось спросить, почему целый год не было записей, но, посмотрев на его сердитое лицо, она поняла, что сейчас не самое подходящее время. Лучше подождать, пока он не захочет все рассказать.

— Да, более чем.

Броуди слегка прищурился, и она не удержалась от смеха.

— В ваших бумагах есть все, за исключением разве что вашего размера обуви.

Люси хотела его развеселить, но он помрачнел еще больше, и она тут же посерьезнела.

— Мне не в чем перед вами оправдываться, — произнесла она, взяв свои бумаги и обойдя стол. Броуди немного отошел в сторону. Когда она оказалась у двери, их тела соприкоснулись, и ее внезапно охватила дрожь желания. Как и прошлой ночью в конюшне она ощутила его силу и надежность, перед которыми не смогла бы устоять ни одна нормальная женщина.

— Какие-то проблемы, принцесса?

Почувствовав, как ее щеки заливает краска, Люси сглотнула. Только бы он не догадался, как на нее действует безобидное прозвище.

— Никаких, — пробормотала она, выходя в коридор.

— Ужин через пять минут, — бросил он ей вслед.

Взлетев вверх по лестнице, Люси бросилась в свою комнату и прислонилась к двери.

Сначала в конюшне, теперь — в его кабинете. Это не входило в ее планы.

Броуди Гамильтон ее заинтересовал, и это не имело отношения ни к «Прейри Роуз», ни к Наварро. Этот интерес был сексуального характера, и она не знала, как с ним совладать, чтобы он не навредил ее работе.

Спускаясь к ужину, Люси почувствовала восхитительный аромат, доносящийся с заднего, двора. Выйдя на открытую веранду она увидела Броуди, который с помощью щипцов переворачивал на гриле стейк.

Посмотрев на бескрайние, поля, простирающиеся на сотни миль, она ощутила себя маленькой и ничтожной. Ей следовало привыкнуть к этому ощущению. Оно не покидало ее последние несколько месяцев.

— Я могу чем-нибудь помочь? — вежливо улыбнулась Люси, надеясь, что больше не будет перед ним краснеть. Она не смогла прочитать выражение его лица из-за тени, которую отбрасывала шляпа.

Из дома вышла миссис Полсик с подносом, на котором были тарелки и столовые приборы.

— Позвольте мне, — попросила Люси. Подбежав к пожилой женщине, она взяла у нее поднос. — Я чувствую себя глупо, когда ничего не делаю.

— Какой стейк вы любите?

Поставив поднос на столик, она подняла глаза. Господи, как же Броуди Гамильтон был хорош. Даже когда сердился.

— Слегка непрожаренный.

Броуди кивнул, и она пожалела, что не может из-за шляпы видеть его глаза. Было бы здорово, если бы они прекратили спорить по любому поводу. Да, гордость не позволяла ей уступать ему, но одинокая маленькая девочка в ее душе жаждала его сочувствия и понимания. Она слишком долго была одна и больше не могла это выносить. Для начала ей следовало перед ним извиниться, попробовать поставить себя на его место.