Валерия Новодворская в Метро 2033 - [4]

После 2017 года Новодворская пишет ряд статей: «Что за тварь прячется в Кремле?», «Комуняки и нацики — мутанты истории», «Для демократов ничего не изменилось к лучшему», «Записки либеральной диггерши», «Пятьдесят лет борьбы с тоталитаризмом», «Байки из склепа-3», «Памяти Гайдара» и «Путинозавры атакуют!» Первый — и он же последний — конфликт Новодворской со Свидетелями Иеговы случился накануне ее 70-летия. Что-то они не поделили с очень амбициозным пастором общины, и опять Новодворскую изгнали, а ее колонку в еженедельнике закрыли. В Содружество Станций Кольцевой Линии, где уже правил преемник Логинова, Новодворскую не пустили, на что она откликнулась статьей «В совке опять операция ПРЕЕМНИК», и после долгих скитаний лидер Демократического Союза пробралась сквозь станции-притоны, где ее, как это не странно, никто не тронул, в Ясеневскую Общину. Здесь обитали мирные жители, которых Новодворская сумела за два года перессорить до такой степени, что Община оказалась на грани гражданской войны. Яблоком раздора стала инициатива Новодворской о переименовании с целью увековечения памяти убитой кровавым путинским режимом Анны Степановны Политковской станции Ясенево в Политковскую. Также Новодворская выразила решительный протест против отказа всех уцелевших станций метро впускать к себе Медвежатника из СИЗО «Матросская Тишина», ибо, если это и есть мутировавшие Ходорковский и Лебедев, то они и так уже много полезного сделали для России и, несомненно, сделают еще больше. Во всяком случае, Новодворская обещала многомиллионные инвестиции всем станциям, которые впустят к себе Медвежатника, и настаивала на том, что подобный ход вызовет положительную реакцию западных метрополитенов. Короче говоря, прогнали ее и оттуда.

Глава четвертая. Еще не конец

Следующим местообитанием Новодворской оказался Четвертый Рейх. Попала она туда при самых что ни на есть удивительных обстоятельствах. В районе Охотного ряда Новодворскую поймали красные следопыты с Красной Линии и, памятуя все ее предыдущие заслуги в борьбе с советской властью, решили повесить прямо на месте поимки (из презрения на нее решили даже пули не тратить). Но это очередное преступление коммунизма не осуществилось, поскольку сталинские палачи были неожиданно атакованы зондеркомандой Четвертого Рейха. Новодворская была освобождена, а поскольку ничего расово неполноценного в ней так и не обнаружили, ее препроводили на Тверскую и привели к гауляйтеру Тверской Борману. Сама Новодворская так описывает произошедшее: «К нам в Демократический Союз пришел гауляйтер Борман, который заявил, что главной его целью является борьба против коммунистической заразы в Московском метрополитене, и обещал либеральные реформы на своей станции. Мы ему поверили…» («Два патрона» от мая 2032). Сам Борман озвучил несколько иную версию событий: «Ничего я этой дурище набитой не обещал. Никаких либеральных реформ. Просто мы хотели продемонстрировать всему метрополитену этот продукт загнивающих западных демократий» («Дас Рейх» от июня 2032). Новодворской припомнили ее очень давние слова: «В этом отделении «психи» мне сломали две пары очков и облили раз кипящим чаем. Ей-богу, я была близка к пониманию гитлеровских мероприятий по уничтожению сумасшедших» (Новодворская В.И. По ту сторону отчаяния. М.: Изд-во «Новости» (1993)) и поручили вести антисоветскую пропаганду на страницах ежемесячника «Дас Рейх». Из Четвертого Рейха Новодворская сбежала очень быстро и на прощанье подожгла склад ваты, которую нацистские сталкеры наворовали из израильской клиники наверху и хотели продать Ганзе. От пожара на Тверской погибло, задохнувшись в дыму, двое нацистских детей. То, что израильская вата не досталась нацистам, не могло не порадовать всех истинных антифашистов метро, и рейтинг Новодворской вновь вырос.

Глава пятая. Тоже не конец

Тут откуда ни возьмись явился видный деятель российского демократического движения Борис Ефимович Немцов. Он много лет околачивался в какой-то дыре, куда его спровадили из Полиса после того, как порученная ему для управления станция Библиотека имени Ленина оказалась в критическом положении, а на поверхности завелись библиотекари, в чем ряд независимых наблюдателей усматривал косвенную вину Немцова. («У Немцова так всегда: в Нижнем после него пришел браток Климентьев, а здесь — библиотекари» — «Два патрона» от ноября 2013). Отставной политик коротал время тем, что звонил по телефону на станции Красной Линии и сообщал о якобы заложенном взрывном устройстве. Красные следопыты, в конце концов, засекли телефонного террориста, но проникнуть туда через туннель от Площади Революции не смогли, потому что в туннеле поселился Призрак Либерализма и не давал коммунистам ходу своими постоянными атаками на сознание и ужасными образами 700 миллионов репрессированных, а когда на подмогу вызвали Призрака Коммунизма и очистили пути, Немцова уже след простыл. Когда Немцов увидел бредущую по темному грязному туннелю неприкаянную Новодворскую — этот символ российской либеральной идеологии, он сказал: «Добрый вечер, Валерия Ильинична». И услышал ответ: «Добрый вечер, Борис Ефимович, если он, действительно, добрый». Один демократ — хорошо, но два — еще лучше, и поэтому Немцов решил вернуться в Полис. Хотя Полис оставался, пожалуй, главным оплотом остатков путинского правления в России, Новодворскую приняли без возражений. Вскоре из Четвертого Рейха через опасный туннель прибыл с официальным визитом рейхсминистр иностранных дел Иоахим Ульрих Фридрих Вилли фон Риббентропп, который требовал выдачи Новодворской, обвинял ее в поджоге ваты и гибели двух, хоть и не таджикских, но все же девочек (в общем, на жалость давили, гады). Комендант Александровского Сада попросил сутки на размышление, и ночью ему явился дух Антифа. Антифа — это особый мутировавший еще задолго до Катастрофы-Катаклизма ментальный дух, который всеми силами борется против фашистов, но поскольку силы и жизненную энергию он черпает только в борьбе с фашистами, чтобы не погибнуть, Антифа предусмотрительно формирует фашистов на будущее, чтобы и дальше с ними бороться. Так вот Антифа категорически запретил выдавать Новодворскую Четвертому Рейху. Спорить с духом комендант станции побоялся и отказал фон Риббентроппу. Последовала небольшая войнушка между Четвертым Рейхом и Полисом, известная историкам московских подземелий как Ватная война (однако, поборники западных ценностей обычно называют ее Война за контроль над Новодворской). После гибели в общей сложности 27 человек (Новодворской и Немцова среди них не оказалось) стороны заключили перемирие.