Валерий Гергиев. Симфония жизни - [4]
В 1992 году я впервые услышал, что в Петербурге есть один молодой и интересный деятель культуры. Своей энергией он увлекал коллег, потерявших веру в себя, призывал не опускать руки. При этом силен он был не только словом, но и делом. Мне также рассказали, что вскоре после начала перестройки коллектив Кировского театра избрал его своим музыкальным руководителем. Имя этого человека, ставшего главным героем моей книги, – Валерий Абисалович Гергиев.
В день нашей первой встречи маэстро дирижировал «Хованщиной» – монументальным шедевром Мусоргского. Эта опера открывается сценой «Рассвет на Москве-реке» с видами Кремля на заднем занавесе, а заканчивается хором раскольников, погибающих в огне. Опера рассчитана на три часа пятнадцать минут, но вместе с антрактами длится гораздо больше четырех.
Едва сдерживая восторг, я ждал Гергиева за кулисами. В зрительном зале не смолкали овации, а дирижер, с которого в три ручья стекал пот, раз за разом выходил на поклоны. Он посмотрел прямо на меня своим открытым и сильным взглядом.
– Да я ж тебя знаю! – неожиданно произнес он.
– Нет, это наша первая встреча, – ответил я.
Так началась моя многолетняя дружба с Гергиевым.
Культура не приходит в упадок из-за политического и экономического кризиса
«Да я ж тебя знаю», – услышав это при первой же встрече, я несколько удивился. Строго говоря, я не уверен, что Гергиев обратился ко мне – человеку старшего возраста, да еще и иностранцу – именно на «ты». В русском языке это местоимение используют не только по отношению к нижестоящему человеку, но и при обращении к другу, в то время как местоимение «вы» – по отношению к людям уважаемым или малознакомым. Когда наши взгляды встретились, Гергиев был весь мокрым – капельки пота стекали по его щетине. Думаю, он все же обратился ко мне на «вы», но чувство было такое, будто на «ты». Это чувство только усилилось, когда я увидел его широко открытые, исполненные дружелюбия глаза.
– Это ж ты задаешь Горбачёву интересные вопросы! – я сразу понял, что именно это он и имел в виду, когда сказал, что знает меня.
Как я уже писал в первой главе, основой реформаторской политики Горбачёва, ставшего генсеком несмотря на свои сравнительно молодые годы, была гласность. До тех пор весь информационный поток контролировался партией, а неудобные с точки зрения власти факты замалчивались. С приходом Горбачёва информационный контроль был ослаблен, а население стало более осведомленным. Видя, что новый генсек может выйти из своей машины посреди улицы и заговорить с горожанами (всегда при этом улыбаясь), я понимал гласность как стремление быть проще и откровеннее по отношению к народу.
Другим проявлением этой политики были пресс-конференции, которые стали регулярно проводиться в различных государственных институтах и ведомствах, включая МИД. При этом теперь иностранные корреспонденты могли наравне с советскими задавать вопросы и получать на них ответы. Тогда-то мне и пригодились мои элементарные знания русского языка. Несмотря на то, что в своих вопросах я допускал грамматические ошибки, мне с радостью предоставляли слово.
Один из своих вопросов главе СССР я никогда не смогу забыть. В октябре 1986 года, в самый разгар советско-американского диалога, проводилась встреча между президентом Рейганом и генсеком Горбачёвым в Рейкьявике, столице Исландии. В такой небольшой стране с населением в триста тысяч человек даже столица может похвастаться лишь сотней тысяч горожан. Вы спросите, почему было выбрано именно это место? Ответ прост: этот город находится ровно посередине между Москвой и Вашингтоном. Однако в Рейкьявике не было условий для проведения переговоров на высшем уровне, которых с нетерпением ждал весь мир. Саммит было решено провести в резиденции французского консула, которая располагается прямо на берегу океана.
Переговоры зашли в тупик, когда стороны стали обсуждать «Стратегическую оборонную инициативу», разработанную администрацией Рейгана. Она заключалась в том, чтобы разместить в космосе системы ПРО для предотвращения ядерной атаки на США. Этот план появился вскоре после создания популярного научно-фантастического фильма «Звездные войны». И хотя стороны достигли соглашения о сокращении ядерного вооружения на земле, касательно программы «звездных войн» мнения разошлись. Американская делегация ограничилась сообщением о том, что переговоры закончились неудачей, после чего незамедлительно отправилась домой со своей военной базы.
Горбачёв же провел пресс-конференцию. Она проходила в актовом зале школы, куда набилось несколько сотен рьяных журналистов со всего света. Рассчитав, в какую точку будет направлен взгляд генсека, я занял место по центру четвертого ряда. И пока я судорожно думал о том, как сформулировать свой вопрос с учетом того, что американская делегация объявила о провале переговоров, появился Горбачёв.
С покрасневшим лицом он поднялся на сцену и, по своему обыкновению, сперва отпил глоток чая с молоком. Я понял, что он пытается успокоиться. Прочитав короткое заявление, он посмотрел в зал – и наши глаза встретились. Собравшись с духом, я поднял руку.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Это и годы оттепели — время надежд и яркое вхождение в литературу, и годы «застоя», когда главный роман «Пушкинский дом» можно было прочесть только в самиздате. И перестройка, и «лихие» 1990-е, преобразования в стране — иное дыхание, изменения в прозе. Писатель-интеллектуал, уникальный собеседник — его афористичные мудрые фразы моментально разлетались по друзьям и знакомым, запоминались читателями.О том, что же такое была «эпоха Битова» и что за величина сам писатель, ставший классиком русской литературы, рассказывают в этой книге прозаики, поэты, журналисты, кинорежиссеры, актеры театра и кино.