Валентин Пикуль - [23]
Было ещё одно предложение — поступить в Литературный институт им. А. М. Горького. Ответственный секретарь приемной комиссии Бондарёва в письме от 2 июня 1954 года писала Пикулю: «Было бы хорошо, если бы Вы прислали нам свой “Океанский патруль” и другие произведения, если они есть в рукописи (на машинке), а также заявление о приёме в институт, автобиографию, 4 фотокарточки, любой возможный документ об образовании и справки о здоровье, местожительстве и отношении к воинской повинности».
Теперь некоторые авторы мемуаров пишут, что Пикуль сам просил принять его в Литературный институт и на Высшие литературные курсы. Так почему же он не пошёл? Ведь его приглашали и не предъявляли никаких особых требований, ни сдачи экзаменов (экзамен сдан — вышел роман), а просили прислать только документы и «Океанский патруль».
Пикуль не пошёл на встречу к референту Г. Семёнову, не ответил на письмо ответственного секретаря приемной комиссии Литинститута. В этих обращениях он увидел, что его хотят «приручить», «подстричь под одну гребёнку» и «заставить ходить по струнке».
— Я хочу изучать то, что мне интересно, а не то, чему учат в институте. Этого не будет. Я не хочу писать под диктовку… В прежние времена не учили писать, а какие мастера выходили… Вспомните врача Чехова, инженера Достоевского, офицера-артиллериста Л. Толстого… Самому надо иметь голову на плечах и учиться, тогда, может быть, и какой-то толк будет.
А сам автор впоследствии сурово оценил свой первый опыт: «Это не было моей удачей, много длиннот, рыхлость, избыток сюжетных линий, — всё это усложняет чтение. Это — пример того, как не надо писать».
Со временем Пикуль хотел переработать роман, но, прочитав его, отложил в сторону. «Мне легче написать ещё роман, чем ворошить старое, — резюмировал он».
Волна славы впервые коснулась Валентина. Из Ленинграда слава о рождении нового таланта пошла «по всей Руси великой…»
На какое-то время закружилась голова от похвал, а потом охватил ужас: о чём писать дальше?
Имя Валентина Пикуля стало знаменитым в литературных кругах и среди читателей. Его стали приглашать на литературные встречи и читательские конференции.
Во время одной из таких конференций в городской библиотеке Пикуль встретил свою очередную любовь. Он заметил её сразу, как только вошёл в зал. Не совсем удобно останавливать взгляд на человеке, но в одно мгновение заметил, — одета по моде, облегающее платье обтягивало её грудь, оттеняло белизну лица. Лёгкая шапочка-беретка едва надвинута на лоб. Она перелистывала его книгу, на столе лежала маленькая сумочка. После доклада о романе шло обсуждение. Пикуль записывал пожелания и замечания читателей. Неожиданно его симпатия попросила слово и стала подробно и образно характеризовать персонажей романа. Её речь была насыщена эпитетами, метафорами, прерывалась стихотворными строчками. Выступление девушки заставило Пикуля взглянуть на неё внимательнее. После конференции она подошла к Пикулю за автографом. Тогда-то он узнал, что зовут её Аней. Разговорились. Он проводил её до дома. Пикуль был застенчив с девушками, смущался, не любил и не умел рассказывать анекдоты. Он стеснялся своей наружности, а более всего — бедноты. Встречи продолжались, и была, по крайней мере так ему казалось, общая влюблённость. В Анне для Пикуля открылся новый мир красоты и совершенства. Видеть её, быть рядом, — стало для него сущей необходимостью. В один из дней Анна пригласила к себе домой. Пикуль вошёл в квартиру и сразу почувствовал, что здесь живут зажиточные хозяева. В прихожей, на подставках, стояло около двадцати пар туфель. «Разве я могу содержать в таком благополучии свою жену, если сам хожу в баретках, замазанных гуталином?» — мелькнула мысль в голове. Впрочем, войдя в комнату, Пикуль уже не думал об этом. Какое великолепие! На стенах квартиры висели подлинники картин К. Кустодиева, В. Серова, Л. Семирадского, В. Замирайло и графические портреты её родителей. Да и вся обстановка квартиры говорила о семейном благополучии.
Пикуль смотрел, нет, любовался, произведениями искусства, на какое-то мгновение забыв, что он находится не в музее.
Жизнь и материальное состояние Пикуля и после выхода своего первого романа всё ещё целиком зависело от случайных заработков и переизданий «Океанского патруля». В этот период Пикуль не мог предвидеть всех перемен и сложностей, что принесут ему последующие годы, но тем не менее спустя три месяца после их знакомства сделал Ане предложение.
Все переговоры с родителями Анна взяла на себя. Пикуль ждал. Прошло всего десять минут, ему они показались часом. В этот миг он услышал стук каблучков, напрягся, предугадывая результат приговора. Анна шла с поникшей головой.
«Всё кончено», — пронеслось в голове. Так оно и произошло. Ещё не увидев её лица и выражения глаз, он понял, что оборвалась тонкая ниточка и его последняя надежда на счастье. Родители оказались против брака с начинающим литератором. «Я тебе обо всём напишу», — сказала Анюта. И наступило молчание. Оставаться дальше вместе, выпрашивать любовь было не в характере Валентина…
Это событие в жизни писателя было отмечено вполне оригинально: он втиснул опыт своей личной жизни в рамки будущего романа, вставив письмо-объяснение Ани к нему в «Баязет»:
Чтобы по-настоящему понять детективы Стига Ларссона, нужно узнать, какую он прожил жизнь. И едва ли кто-нибудь способен рассказать об этом лучше, чем Ева Габриэльссон, его спутница на протяжении тридцати с лишним лет.Именно Ева находилась рядом со Стигом в то время, когда он, начинающий журналист, готовил свои первые публикации; именно она потом его поддерживала в борьбе против правого экстремизма и угнетения женщин.У нее на глазах рождались ныне знаменитые на весь мир детективные романы, слово за словом, деталь за деталью вырастая из общей — одной на двоих — жизни.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.