Валентин Пикуль - [158]
Молодые, талантливые, обездоленные, но неуёмные ленинградские писатели решили учредить ассоциацию «Содружество» — самостоятельное подразделение ЛПО. Основная задача «Содружества» — борьба за истинную перестройку всех сфер жизни.
«Мы — часть ленинградской литературы, — говорилось в программе ассоциации, — и нами руководит чувство ответственности перед читателями, интересы отечественной культуры, понимание ответственности литературы перед народом. Цели “Содружества”: отказ от командно-административных методов руководства литературой, возрождение инициативы и человеческого достоинства писателя, творческая независимость, соревновательность талантов. “Содружеству” равно чужды и ложно понятый, беспочвенный интернационализм, и пропаганда национальной исключительности…»
Всё это и стало темой письма, опубликованного в начале года в «Московском литераторе» под заголовком «Во имя творческой независимости». Среди четырнадцати подписей под письмом была и фамилия Валентина Пикуля.
Не очень веря в успех затеи, Валентин тем не менее поддержал литературный мятеж писателей революционного Питера…
К концу года «Содружество» всё же было узаконено и решением пленума правления СП РСФСР выделено в самостоятельную Ленинградскую областную писательскую организацию. Но сколько на это было потрачено нервов и…. бумаги. Весь год по поводу обстановки в писательских организациях Ленинграда были дебаты: от писем и статей в газетах до митингов.
И почти все желающие клюнуть «Содружество» не преминули пнуть Пикуля. Иногда не явно, а скажем, так:
«Да в ЛОПО нет ни одного значительного писателя!»
Это, надо понимать, и о Валентине Пикуле — самом читаемом писателе в стране.
Но Валентин Саввич не реагировал на такие выпады, он к ним давно привык. Помню, перед съездом писателей, на котором, кстати, имя Пикуля вообще не упоминалось в докладе, по телефону интересовались, приедет ли писатель на съезд.
— А ему никакого приглашения не поступало, — уведомила я.
Из секретариата Союза писателей мне любезно объяснили, что разговор идёт не о делегатах съезда, а о гостях.
Так же любезно пришлось пояснить абоненту-собесед-нику, что Пикуль в литературе не гость…
Для полноты картины, окружавшей в этом году имя Валентина Пикуля, надо сказать несколько слов о критике и её авторах.
В февральском номере журнала «Наш современник» был опубликован диалог писателя Валентина Пикуля и критика Сергея Журавлёва, названный «Честь собственного имени».
Отзывы не заставили себя долго ждать.
В начале июня 1989 года в «Книжном обозрении» появилась огромная статья уже упомянутого мною В. Оскоц-кого, названная ни много ни мало: «“Сталинизм и национальный вопрос, или Солёное словцо” Валентина Пикуля».
Замечу, что критик и раньше для «взвешивания» Пикуля часто пользовался увесистыми гирями с обозначенными на них номиналами: Ленин, Маркс, Брежнев… С течением времени некоторые гири перескакивали с одной тарелки на другую…
В статье повторялись перепевы прошлых лет.
«Литературная Россия», делая экскурс в прошлые публикации («Год за годом») и вспоминая год 1975-й, писала:
«Удивительный всё же человек, критик Оскоцкий. Огромная статья «Уроки ленинской партийности». Вот тут есть всё: и Маркс, и Ленин, и Брежнев. А повод для написания — семидесятилетие статьи Ленина “Партийная организация и партийная литература”. Там ещё писатель уподобляется колёсику партийной машины…»
И сразу же о Пикуле, который не вписывался в образ писателя по Оскоцкому. Да, не крутился он, беспартийный, ни колёсиком, ни винтиком в этой машине. Значит — не писатель!
На «Слово и дело», как, впрочем, и на любой новый роман В. Пикуля, Оскоцкий, встав в позу Станиславского, изрекал: «Не верю!» И вся аксиома.
Следует отдать должное этому критику, который одним из первых заметил нарушение Пикулем «ленинских критериев “двух наций” и “двух культур” — незыблемой методологической основы современных воззрений на историю…».
Трепал «Слово и дело» Пикуля историк Афанасьев, проповедовавший «принцип партийности, предполагающий чёткость социально-классовых критериев в отношении к прошлому…».
Но это было раньше.
А в этом году день в день со статьей Оскоцкого вышел свежий номер «Огонька». В нём главный редактор В. Коротич дал возможность высказаться в адрес Пикуля Н. Гульбинскому. «Восхождение к “Краткому курсу”» — называлась публикация. Без добавки «или…», хотя тоже посвящалась пикулевскому диалогу.
Скучно и неинтересно об этом писать, скорее всего, неинтересно и скучно об этом и читать. Но хотя бы вскользь должна коснуться данного вопроса, чтобы читатель представил и почувствовал атмосферу, которой дышал в последний год своей жизни Валентин Пикуль.
Кроме того, мне хочется как-то восстановить справедливость: Валентин Пикуль при жизни не имел возможности ответить ни одному из своих критиков в прессе. Так и жил на литературной улице с односторонним движением…
— У меня врагов нет и быть не может, — говорил Валентин. — Мои враги — это враги не мои, а дела моего.
Вот ещё одно его высказывание:
— Не пойму, в чём дело? Если мне не нравится автор, я его не читаю. Но, не читая его, я тем самым теряю право или хвалить, или порицать его. А вы, господа, ненавидя меня, всё-таки продолжаете читать мои книги… Значит, тут есть что-то ещё помимо нелюбви!
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.