Валентин Пикуль - [10]

Шрифт
Интервал

Несмотря на постоянные боли, госпиталь показался Вале раем. Здесь к нему пришла первая любовь — чистая и нежная — к медсестре с белым монашеским клобуком на голове. Он радовался улыбке медсестры, подолгу простаивал около её стола: счастливый влюблённый рассчитывал на ответное чувство, но… Заметив пристальное внимание юнги к сестре, лечащий врач перевёл Валентина в палату к тяжелобольным лётчикам. После выписки из госпиталя Валентин в течение несколько месяцев пытался «подсластить» свою любовь. Приносил Гале свой месячный сахарный паёк. Сахар она принимала, а о любви — ни слова.

Однажды друг увидел Галю вдвоём с мужчиной. Валентин набрался храбрости и решил выяснить отношения. От Гали он узнал, что она замужем и у неё есть ребёнок. Вспоминая свою молодость, Пикуль обычно шутил: «Моя первая “сахарная” любовь быстро растворилась».

Первый учебный год принёс много знаний и много трудностей. Занятия шли по десять — двенадцать часов в сутки. Юнг готовили как старшин, без скидок, давая им самую сложную теорию.

Валентин учился в пятой роте по классу рулевых. Знания, полученные в кружке «Юный моряк», как сигналы, внезапно всплывали из глубины памяти на поверхность, и с поразительной точностью и ясностью Валя отвечал на любой сложный вопрос преподавателя.

«Худое и бледное лицо Вали всегда преображалось на занятиях по “Морскому делу” и “Мореходным инструментам”. И в первую очередь поражала его исключительная память… В предмете “Набор корабля” нужно было перечислить сотни названий рангоута и такелажа — от киля до клотика, причём вся терминология была на английском и голландском языках.

Валя это делал без ошибок, мастерски, с каким-то шиком, блеском, с чистым акцентированием слов. Этот эффект положительно действовал на нас, и я невольно старался ему подражать. На первой же лекции по теории гирокомпаса, которую вёл мичман Сайгин, Валентин был буквально потрясён и увлёк меня. Первое, что он сделал — взял книги по теории и устройству гирокомпаса “Аншютц”. Валя объяснил мне, чтобы запомнить и лучше знать материал, необходимо конспектировать. Слово “конспектировать” было для меня новое, незнакомое, смысла его я не знал и, недолго думая, из толстенной книги по теории гирокомпасов начал переписывать в тетрадь всё подряд, не пропуская знаков препинания. Через несколько напряжённых «творческих» часов этой адовой работы Валентин подошёл ко мне, посмотрел, покачал головой, хмыкнул и спросил: “Ты что делаешь?”

Отвечаю: “Конспектирую”.

— Нет, — говорит он, — это делается не так. — Я видел, как отец работает с книгой, готовясь к политзанятиям, выделяя основной смысл в конспекте» — так писал о занятиях в школе юнг Джек Баранов.

Роль первого ученика не только выделяет, но часто и отгораживает его от товарищей. Но с Валентином этого не произошло. Многие юнги, видя отличное знание Валентином морского дела, стали обращаться к нему за помощью: объяснить непонятные трудные вопросы. На глазах вырос авторитет Валентина среди юнг.

Начало 1943 года было встречено несколькими радостными событиями. Для поднятия дисциплины и морального духа курсантов в школе юнг ввели ленточки и погоны.

Погоны представляли собой чёрные квадраты, на которых была отштампована буква «Ю». Одновременно с погонами на бескозырке крепилась ленточка с надписью золотом «Школа Юнгов ВМФ» с правого бока с бантиком. Погоны радовали глаз, но как поступить с ленточкой? Валентин долго колдовал над ней, пока прикрепил как нужно. Так юнги стали мальчиками с бантиками.

Годы учёбы в Школе юнг найдут позже отражение в повести Валентина «Мальчики с бантиками».

Второе радостное новогоднее событие — в кубрике зажглись электрические лампочки. Как сразу стало светло и прекрасно!

И третья радостная новость тоже коснулась каждого юнгаша. На поверке командир роты рулевых старший лейтенант Кравченко зачитал приказ, что отныне юнгам будет выплачиваться денежное довольствие. 28 января 1943 года Валентин получил первую в своей жизни получку в размере 8 рублей 50 копеек. Деньги невелики, но и тратить их было негде и не на что.

Чтобы как-то приблизить победу, помочь Родине в тяжёлые годы войны, юнги и педагоги собрали деньги на постройку торпедного катера. В письме на имя Верховного главнокомандующего они просили дать катеру гордое имя «Юнга».

21 апреля 1943 года на имя Авраамова (копия Шахову) пришла ответная правительственная телеграмма такого содержания:

«Передайте юнгам, собравшим 160 тысяч рублей и сорок облигациями на постройку торпедного катера, мой привет и благодарность Красной Армии.

Желание юнг будет исполнено. Иосиф Сталин».

Валентин часто вспоминал разные курьёзные случаи, каких было немало во время учёбы на Соловках. Об одном из них он прочитал в корреспонденции К. Подыма и долго смеялся. Школу юнг часто посещали руководители высшего состава ВМФ — адмирал А. Г. Головко, контр-адмирал А. А. Николаев, генерал-майор Н. А. Торик и начальник учебного отряда генерал-майор Броневицкий.

Но я забежала вперёд. Вернёмся в начало 1943 года.

Весь январь шли экзамены и зачёты. Больше всего юнга Пикуль боялся математики. 13 января этого года Фортуна улыбнулась ему — получил «отлично». Впереди «морская практика», «электротехника» — его любимые предметы, в успехе которых он не сомневался.


Рекомендуем почитать
Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода

Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Натали Палей. Супермодель из дома Романовых

Необыкновенная биография Натали Палей (1905–1981) – княжны из рода Романовых. После Октябрьской революции ее отец, великий князь Павел Александрович (родной брат императора Александра II), и брат Владимир были расстреляны большевиками, а она с сестрой и матерью тайно эмигрировала в Париж. Образ блистательной красавицы, аристократки, женщины – «произведения искусства», модели и актрисы, лесбийского символа того времени привлекал художников, писателей, фотографов, кинематографистов и знаменитых кутюрье.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Полпред Назир Тюрякулов

Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.


На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1

Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.