Вакагасира. Том 2 - [75]
Когда начали собираться, пробегающая мимо Жина Хара притормозила и задала вопрос, который явно ее грыз все утро:
— Тэкеши-сан, а мне пострелять дашь? Я ни разу не пробовала!
— Пострелять? Оно тебе надо?
— Ну, ты же умеешь. А я тоже хочу. Вдруг пригодится.
— Лучше бы тебе это никогда не пригодилось… Давай так — если еще трех-четырех человек найдешь, я договорюсь в тире. Есть хороший знакомый, к кому можно будет заглянуть в гости. Только сразу готовься потом оружие чистить. Без этого никаких пострелушек.
— Заметано. Ты только скажи, когда, я тебе и тридцать человек найду.
Эта найдет. Она совершенно освоилась и превратилась в подобие Тошико Ямада. Только старшая уже чуть-чуть остепенилась, а у Жины до сих пор моторчик в одном месте с шести утра мегаватты выдает не переставая.
В школе я встретил директора, когда он выруливал откуда-то с первого этажа по направлению к лестнице наверх. Увидев меня с катаной в левой руке, притормозил на секунду, оценил флегматичный вид телохранителя позади и жестом пригласил следовать за собой. В коридоре чуть сбавил ход, отметив мою неспешную походу и небольшую деревянность в движениях.
Подождав, когда я устроюсь на стуле и пристрою клинок в ножнах сбоку, чтобы не мешал, Кииоши Кимура спросил, протирая белоснежным платочком снятые очки:
— Что, совсем все плохо? Чтобы писать руководству школы в начале учебного года, это на моей памяти раньше происходило только в экстренных случаях.
— Формально — вроде все нормально, Кимура-сэнсей. По загривку чуть-чуть прилетело, но не фатально. Разрешили дом построить на выбранном участке. Так что уже личная крыша будет над головой.
— У вас же вроде есть дом?
— Бабушкин. Я его хочу опекуну оставить. А то совсем дядю замордовал бесконечной беготней. Да и кухня уже всех ребят не вмещает, кого потихоньку на работу набираю.
— Ага. Значит, новости пока хорошие, — вздохнул директор, возвращая очки на привычное место. — Тогда что тебя привело в выходной день в школу?
— Хочу просить перевод на заочное обучение. Буду вместе со всеми раз в триместр сдавать тесты. Во вторник и четверг вести группу физкультурную. Но в остальном — я физически не успеваю, Кимура-сэнсей. Раньше как-то вывозил, но после возникших проблем меня попросили чуть-чуть ускориться. И чтобы выполнить просьбу, — стучу пальцем по ленточке с хризантемой, — мне придется мотаться по городу день и ночь. Быть прогульщиком я не хочу, это неуважение к вам после всего, что школа сделала. Хочется решить проблему к обоюдному удовольствию.
— Заочное… Ты знаешь, что с таких спрашивают строже и вопросы дополнительные на тестах задают?
— Значит, буду отвечать на дополнительные, куда деваться… Что от меня требуется?
— От тебя заявление. Бланк у меня есть, заполнишь, я в бухгалтерию отнесу. Они пересчитают стоимость обучения, за реактивы платить не придется.
— Можно без пересчета? Если кто-то из департамента образования вздумает нос сунуть, скажете, что в свободное время эксперименты делаю.
— Ну, если тебе так удобнее… В понедельник надо будет заехать, взять методички, там указаны темы для обучения. Еще план экзаменов. В начале июля я пришлю письмо, с точными датами. Сдашь — и свободен. До следующего триместра.
— Аригато гозаймасу, Кимура-сэнсей. Вы меня очень выручили… На следующий учебный год свою воспитанницу к вам приведу. Хотя, она тоже на заочном обучении будет, скорее всего.
— Девочка, для которой ты в среднюю школу просил рекомендацию переслать? Помню. Как у нее со здоровьем?
— Ходить начала. Очень надеюсь, что за лето полностью восстановиться. Спасибо профессору Сакамото и его помощникам, чудеса творят.
— Действительно, чудеса… Надеюсь, ты свой дар тоже восстановишь.
— Сакамото-сан обещал, я ему верю.
Закончив изучать содержимое ящиков стола, директор положил передо мной форму и стал показывать пальцем, куда что писать. Когда я закончил и приложил личную печать, забрал листок и будто между делом поинтересовался:
— Бок где повредил? На мотоцикле с твоими шалопаями учился кататься?
— Не, это я ангину где-то подцепил. Мороженное в слишком больших количествах вредит. Никак это не запомню.
— Понял… Хорошо, жду тебя завтра. Во сколько приедешь?
— К восьми буду.
— Хорошо. Все тогда, можешь идти. А я делами займусь. В понедельник после обеда проверка обещала в гости, приходится лично смотреть, что нигде ничего строители не оставили.
Само собой, проверять. Точнее говоря — припрять лишнее, что от тех же строителей удалось прижилить на будущее. Но насчет проверки я не ошибся.
Откланялся и поехал обратно в клуб. Там как раз народ должен проснуться и собраться со всего Токио. После фестиваля кто-то по ночным клубам подался, успех отмечать. И хватает же здоровья у людей, аж завидно.
***
Народу набилось прилично. Все босодзоку, включая новеньких. Плюс волонтеры. Им сегодня должны за работу премиальные выплатить. Еще пачка школьников, кто теперь на подхвате. Я даже точно не могу сказать — это помощники Жина Хара, или кто-то еще под себя шпану малолетнюю подгреб. Рожи у всех очень независимые, но вкалывают без дураков. И в мастерской, и по участку шуршат. Вроде из них будут самых головастых отбирать для двух новых гаражей, регистрацию которых на неделе закончит Чихару Сайто. Потом ремонт, оборудование, обучение и все остальное, что за собой тащит развивающийся бизнес.
Чужой мир. Чужая семья. Чужое тело. Но если ты честен, верен данному слову и готов попробовать прожить еще одну жизнь – то стоит рискнуть. Благо, твоих знаний хватит, чтобы на равных потягаться с врагами. Потому что хоть это иная реальность, но люди остались те же. И значит, ему придется защищать близких, помогать друзьям и стоять насмерть, когда потребуется. Потому что аристократами становятся не только по праву рождения. Но и по праву совершить Поступок…
Самая неприятная фраза: «Это будет легко». Легко получить новое задание, легко добраться до места, легко отчитаться о выполнении. Главная проблема — получится ли выжить. Если против тебя прошлое, будущее и настоящее. Ведь «просто» стоит всегда слишком дорого. Особенно для наследника древнего рода…
Чужой мир. Чужая семья. Чужое тело. Пока решаешь личные проблемы, не забывай оглядываться по сторонам. Потому что вполне может случиться так, что проснувшись утром ты останешься без семьи, без дома и без Империи.
Чужой мир. Чужая семья. Чужое тело. Хотя, он уже сроднился и с миром, и с семьей, и тело не отторгло чужака. Он – стал своим. В Российской Империи, где Слово и Дело значат больше, чем пустой звук. Он – наследник рода Драбицыных. Человек, получивший второй шанс на новую жизнь. И его тень, которая идет следом, дабы нанести смертельный удар…
Мир, разделенный на две половины… По велению императора между Солнечной Стороной и Изнанкой были построены переходы, которые должны были соединить разделенный мир, но… Все оказалось не так-то просто. Богатые и удачливые по-прежнему нежились в лучах солнца, тогда как бедняки все так же прозябали под бесконечными дождями Изнанки. Переходы оказались во власти криминальных структур и беспощадных монстров, именуемых Тенями, которые проникали на Солнечную Сторону из сумеречной половины мира. Амбициозный начальник полицейского участка Шольц решил разом покончить с монстрами.
Это чужой мир после войны. Атомной, химической, биологической. Войны всех против всех. Без шанса на выживание. Без права на будущее… Но у него нет выбора. Нет права на поражение. Нет права на смерть. Ему нужно вернуться домой. Выжить в схватках с мутантами и боевыми киборгами. Не сдохнуть от болезней и разъедающей тело заразы. Назло всем бедам чужого мира. Вернуться домой…Но где твой дом, солдат?
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Японская мафия, как я ее себе представляю. Со всеми ее особенностями, врастанием в общество и спецификой личных взаимоотношений. И любимый персонаж — попаданец в неприятности. Которых вагон и тележка, без ограничений и срока давности. Полный комплект. Теперь возьмем еще чуть-чуть магии, самую крохотулечку — и получим серию “Борекудан”. Книга первая. Встречаем.
Борекудан – японская мафия, в рамках альтернативного мира и чужой истории. Продолжение истории бывшего убийцы, кто решил стать повелителем ночного Токио.