Ваххабизм в России. Теория и практика террора - [2]
Правда, события мая-августа 2013 года в Египте и крушение проекта «братьев-мусульман» как в самом Египте, так и, похоже, во всем регионе Ближнего Востока, говорит о том, что одной вменяемости маловато. Требуются еще и организационные способности, ресурсы, лидеры и ясное понимание своих целей в существующей политической, социальной и экономической ситуации.
Еще одна специфическая особенность, о которой нельзя не упомянуть — трансформация исламистских радикальных группировок. Получив власть на какой-либо территории, перед исламистами в полный рост встаёт выбор — продолжать джихад или начинать обустраивать жизнь на «своей» территории. Это непростой выбор, но если та или иная группировка делает выбор в пользу укоренения и реализации своих идей на занятой территории, она неизбежно начинает сложную трансформацию, конечным итогом которой в идеале становится некая государственная структура, мало похожая на своего родителя.
Такой путь проходит, к примеру, ливанская «Хезболла», которую сейчас крайне сложно отнести к «просто» террористическим организациям, хотя её генезис восходит именно к терроризму. На этом пути исламистская группировка неизбежно проходит этапы раскола, размежевания, выделения радикальной и умеренной составляющей — но альтернативой является лишь бесконечный джихад. Целью которого является он сам.
Именно поэтому невозможно вести речь о неком абстрактном «исламизме» — он разный у разных исламистских течений и группировок. Иногда совершенно разный.
Для России одной из серьезных и значимых угроз является угроза проникновения на нашу территорию крайне агрессивных исламских течений в рамках цивилизационного конфликта по линии Север-Юг. Так называемый «чистый ислам», вторгшийся на нашу территорию извне, является враждебным проектом традиционному российскому и уже поэтому в борьбе с ним традиционный ислам (как бы ни было некорректно это определение) объективно является союзником России. Уже поэтому смешивание всех мусульман «в одну кучу», не делая между ними различий, играет на руку технологам этих враждебных нам проектов, разделяя народ страны на враждующие между собой группки.
Говоря о ваххабизме, автор будет употреблять это понятие, отдавая себе отчёт в некоторой неточности этого определения. Однако в нашей стране под этим понятием понимают весь спектр радикальных исламистских течений и организаций. Все они в той или иной мере опираются на фундаменталистские воззрения, которые были сформулированы в трудах, а главное — в практической деятельности исламского богослова и политического деятеля, одного из основателей современной Саудовской Аравии Мохаммеда Абд аль-Ваххаба. Сам он также исходил из идей и трудов ряда живших до него исследователей и последователей ортодоксальных исламских течений, так что речь в конечном итоге идет об идеологической сумме и квинтэссенции взглядов целого ряда теоретиков и практиков радикального ислама, живших в разные времена. Поэтому термин «ваххабизм» на взгляд автора будет вполне допустимым для применения в этой книге.
Исторический контекст возникновения ваххабизма
Ваххабизм как идеология не стал создавать собственную религиозную систему взглядов, а использовал уже существующую ханбалистскую версию толкования ислама, стал одним из самых ранних проявлений исламизма в его современном наполнении. Агрессивное практическое руководство к действию, опирающееся на культ насилия и на сознательную примитивизацию всех своих воззрений, упрощение понятийного аппарата, создание на базе священных текстов краткого цитатника сделали ваххабизм вполне доступным для очень широких слоёв населения Аравии. При этом ваххабизм создавался в совершенно конкретном историческом контексте и был ориентирован на совершенно конкретного «потребителя», населяющего Аравию, а точнее — совершенно конкретную историческую область Неджд.
В своём аравийском исполнении ваххабизм оказался востребованным в качестве идеологии сборки единого аравийского государства. Идеология оказалась очень устойчивой и жизнеспособной. Несмотря на крушение первых двух государств династии аль-Саудов, в третий раз под теми же знамёнами ваххабитской идеологии Абдель-Азиз аль-Сауд всё-таки сумел собрать на территории полуострова единое государство. Созданный в Аравии и для Аравии ваххабизм однозначно оказался прогрессивным явлением для достижения конкретной поставленной перед ним населением и знатью Неджда задачи.
Однако прогресс был немедленно прекращен после того, как государство было создано и прошло свой первый этап становления. Последующие этапы выявили неустранимые проблемы ваххабизма, как уже государственной идеологии. Государство аль-Саудов практически сразу столкнулось с проблемой предельной негибкости и совершенной недоговороспособности ваххабизма для нормального функционирования и деятельности государства.
Чтобы понять эти две стороны ваххабизма, потребуется рассмотреть — пусть кратко и ретроспективно — его становление в качестве идеологии, не затрагивая религиозную составляющую этого течения.
Объединение Аравии и создание королевства династии аль-Саудов стало возможным через создание союза между прозорливым и умным правителем Неджда Мухаммедом Ибн Саудом и шейхом Мохаммедом Абд аль-Ваххабом, в котором Ибн Сауд олицетворял светский фактор этой унии, а Абд аль-Ваххаб — религиозно-идеологический.
