Ваганьковский приют - [60]

– Послушайте, – Рита говорила резко, не скрывая неприязни. Она решилась на последний шаг. Ей надо было во что бы то ни стало уйти из этой квартиры. – Я думаю, нам следует установить истину. Там, в темной комнате, за вентиляционной решеткой, спрятана скульптурная голова. Это череп, обмазанный глиной. Я писала о нем в моей книге. Эту голову для моих сценических экспериментов давала мне Света.

– А чья это голова? – тотчас спросила Вероника.

– Кому она принадлежала, я не знаю, но тот человек, который ее сделал, был в курсе парапсихологии и, в частности, тайн этой квартиры. Он был последним владельцем того чемодана. Это он привез его из Петербурга. Принеси, Вероника, ту голову из темной комнаты, она за вентиляционной решеткой. Мы приставим к ее губам зеркало.

Вероника перевела взгляд на Катерину.

– Это на самом деле так? Там голова?

Катерина только пожала плечами.

– Но откуда у нас в квартире, черт возьми, чужая голова? Почему я о ней ничего не знаю? – Вероника переводила взгляд с Риты на Катерину.

– Тебе надо было спросить свою Свету! – сказала Рита.

– Она знала о голове?

– Конечно. Давала ее на мои представления. Но как она появилась в этой квартире, я не знаю.

– Ее слепил Рогов, – заговорила Катерина. – Он сам написал об этом в дневнике. Но я была убеждена, что голова осталась на Ваганьковском кладбище, – Катерина изобразила на лице удивление.

– Откуда же эта голова в нашей квартире? – Вероника с прищуром посмотрела на Риту.

Рита дернула плечами.

– Кто знает? Света случайно ее обнаружила. Она скатилась к ней в руки.

– Это голова моего отца? – Вероника захлопала ресницами.

– Да. Только череп чужой, – добавила Катерина.

Вероника тотчас вымелась из комнаты. Катерина села в кресло, взяла в руки кусок пластилина, и ее пальцы начали машинально лепить. И двигались все быстрее и быстрее. Рита, воспользовавшись паузой, приблизилась к двери. Она не могла отвести глаз от рук Катерины. С какой неудержимой скоростью и автоматизмом действовали ее пальцы. Не прошло пары минут, как на дощечке уже стояла почти готовая фигурка. В ней угадывался облик Риты. Это было что-то сверхъестественное. Она что, в самом деле волшебница.

Рита поняла, что все ее попытки защититься ни к чему не приведут. Не стоит злиться и сопротивляться. Катерина слепит ее в любом случае. Сделает десятки, сотни статуэток. Она выдающаяся мастерица. Самое правильное в такой ситуации побыстрее убраться из этой квартиры.

Когда Вероника вернулась, на дощечке стояла почти готовая копия Риты. Но на нее внимания никто не обратил. В руках Вероники был объемистый сверток. Она осторожно поставила его на стол.

– Разворачивай, – Катерина подошла к столу. Вероника с опаской наклонилась над бумагой. Отвернула первый лист газеты, за ним второй. Когда на пол упал последний скомканный газетный лист, то все увидели раскрашенную голову человека с высоким лбом. Чуть оттопыренные уши, пухлые губы, в глазах зеленые стекляшки. Несмотря на старость и сеть морщинок, лицо было удивительно молодым.

– О, Боже?! Неужели это мой отец? – едва слышно произнесла Вероника. – Зачем он так экспериментировал?

– Мистик, любил все сверхъестественное. – Катерина чуть наклонилась, чтобы получше разглядеть глаза.

– Давайте зеркало, – подала голос Рита. Вероника подвинула голову на середину стола, вытащила из своей сумочки небольшое зеркальце, осторожно поднесла его к губам. Все застыли. Ждали, появятся ли капли пота, скажет ли хоть слово.

Полное молчание. Катерина подняла голову.

– Смотрите, смотрите! Внутри записка! – выкрикнула Вероника и указала на показавшийся из-под головы уголок бумаги. Катерина приподняла голову выше, и Вероника вытащила конверт. – Это «Тестамент-Завещание», – с придыханием в горле произнесла она. – Прочитать?

– Конечно, – в один голос произнесли Катерина и Рита.

«Я, Николай Рогов, готов к смерти, – негромким голосом стала читать Вероника, – алкоголь и жизненные обстоятельства завершили свое дело. Это произойдет по моему гороскопу в ночь с 24 на 25 июня. И тот, кто найдет мою голову, увы, с чужим черепом, тот, может быть, узнает тайну сокровища. Надо зажечь свечи и поднести к моему рту зеркальце. Я скажу, где спрятаны фамильные драгоценности графа Калиостро, – она замолчала, перевела дыхание и продолжила:

«По воле случая одно время они были у меня в руках. До меня ими владела служительница Эрмитажа Елена Сомова. Она утверждала, что унаследовала их от своих родителей, а те – от далеких родственников, прислуживавших самой Екатерине Великой. Калиостро с кем-то из них проводил спиритические сеансы в царском дворце, вызывал духи умерших богачей, и те указывали, где хранили свои сокровища. В качестве награды за успешные сеансы Калиостро подарил ей бронзовую шкатулку с кольцами и брошами. Я видел ту шкатулку, кольца, служительница все показывала мне. Потом она сказала, что убрала ее в чемодан. Чемодан я сам относил Ледич. Но в нем шкатулки не обнаружили. Больше ничего не знаю. Меня после гибели обоих Ледич просили вернуть чемодан наследным владельцам, оставшейся дочери. Я приехал в Москву, но, к сожалению, потерял адрес. В чемодане некоторое время хранил свои книги. Эти книги, я надеюсь, останутся моей единственной дочери в наследство»…