. Что было прекрасно? Что, каплун несчастный?
Ваал. Все.
Второй мужик. Ну ты даешь! (Качает головой, уходит.)
Дверь остается открытой. На дворе — синяя ночь.
Ваал(с беспокойством). Эй, ты где?
Второй мужик(в окне). Чего тебе?
Ваал. Ты куда?
Второй мужик. На работу.
Ваал. А где это?
Второй мужик. Тебе-то какое дело?
Ваал. Сколько сейчас?
Второй мужик. Четверть первого. (Уходит.)
Ваал. И этот ушел. (Молчит.) Раз, два, три, четыре, пять, шесть... Не помогает! Мама, мама, прогони Экарта. Небо, оно такое низкое... Можно руками потрогать. Спать. Там так сыро... Раз, два, три, четыре... Мне не хватает воздуха. Сейчас, наверное, уже светло. Только бы добраться, только бы добраться... (Поднимается с тюфяка.) Ваал, дорогой мой, ты же до нее доползешь, до этой двери. Там будет легче. (Резко.) Никакая я им не крыса! (Ползет дальше.) У меня еще есть колени. Там будет легче. (Доползает до двери, поднимает голову вверх.) Звезды... Хм. (Переваливается через порог.)
Утро. Myжики сидят под деревом, курят, выпивают.
Первый мужик. Теперь моя очередь. Гони сюда водку, а сам пока послушай птиц. (Хватает бутылку, пьет из горлышка.)
Второй мужик. День сегодня будет жаркий.
Третий мужик. Нам до обеда надо повалить еще уйму деревьев.
Четвертый мужик. Он-то, поди, уже окоченел?
Первый мужик. Известное дело.
Третий мужик. Сейчас мы могли бы сварить яйца, если бы этот тип их не сожрал. Подумать только! Воровать яйца, стоя одной ногой в могиле... Поначалу мне было его жаль, но уж после этого случая... Хорошо еще, что он не добрался до нашей водки. (Качает головой.) Скармливать яйца покойнику — это уже ни в какие ворота не лезет...
Четвертый мужик. Как все-таки его звали? Чем он вообще занимался?
Первый мужик. Тебе-то какая разница?! Мы его закопаем, да и дело с концом. Дайте и мне водки! (Пьет.)
Второй мужик. Когда он уже начал хрипеть, я его спросил, о чем он думает. Интересно знать, о чем думают люди в такие минуты. А он мне: "Я еще слышу, как шумит дождь. Я еще слышу..." От этих его слов у меня мороз по коже побежал, просто мороз по коже... (Озирается по сторонам.) Больше он ничего не сказал…
1918 г.