Ва-банк! - [37]

Валентайн перешел в гостиную, замертво свалился на диван и нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Откуда-то из-под пола вырос черный куб, в нем, словно по волшебству, открылись дверцы, и на экране телевизора появилась заставка новостей Си-эн-эн. Вот, именно это ему и необходимо.

По части новостей день выдался небогатый. На бегущей строке появились спортивные новости: «Девил Рейз» победили «Бомбометателей из Бронкса»,[23] при этом Боггс взял пять передач. Да, даже жаль, что он не побывал на стадионе с Джерри: его сын никогда не умел держать удары, и наблюдать за его реакцией на то, как любимые «Янки» проигрывают какой-то третьесортной команде, – вот это удовольствие!

Зазвонил телефон, затем стих. На автоответчике замигала лампочка, и Валентайн нажал на кнопку. Это был Уайли:

«Докопались ли вы до сути? Хотел бы с вами переговорить. Я тут думал об этом Фонтэйне… – Валентайн услышал какой-то громкий шум. – Простите, должен бежать!»

Он нажал на повторное воспроизведение. Шум напоминал звуки, которые раздаются, когда кто-то срывает куш в рулетку.

У каждой игры разный круг поклонников, и в особые моменты они издают разные звуки. Он всегда полагал, что эти характерные боевые кличи и это стремление сбиваться в стаи уходит корнями в доисторические времена. Его стая, его племя – это люди, которые предпочитают сидеть вокруг костра, попивать кофеек и беседовать. Он снова прослушал этот взрыв голосов. Определенно рулетка.

Он по пейджеру вызвал Уайли.

Тот еле дышал – бегать с комплекцией Уайли было непросто.

– Вы его вычислили?

– Пока нет, – ответил Валентайн. – Так что вы там говорили о Фонтэйне, о чем вы подумали?

– Да не знаю, может, и ничего особенного…

– Но все-таки?

– Я думал о его манере игры.

– И?

– Ну, это было, словно… Словно он с нами забавляется.

– Каким образом?

– Понимаете, он даже не стремился к победе, – пояснил Уайли. – Он уже входил как победитель. Был заранее уверен в победе. Понимаете меня? И в нем не наблюдалось ничего такого, знаете, подозрительного. В какой-то момент он даже рассмеялся – над нами.

Валентайн крепче схватился за трубку и ощутил в руке холодок. Он знал лишь одного шулера, который смеялся, обыгрывая казино. Только одного.

– Вы шутите, – сказал он.

– Ничуть, – ответил Уайли. – Именно тогда Сэмми сказал, что он его знает.

– Сэмми узнал его смех?

– Да. Именно в тот момент он сказал, что это кто-то из его прошлого. – Снова послышались громкие голоса и восклицания. Теперь за столом для игры в крэпс. – Опять должен бежать. Позвоните, если на что-нибудь наткнетесь.

Валентайн положил трубку. Из уст девиц и этих идиотов питбоссов иногда можно услышать самые необычные замечания. В этом сообщении, с одной стороны, не было никакого смысла, с другой стороны, смысл был, и огромный. Шулера мирового класса из ниоткуда не берутся. Прежде чем сорвать с казино большой куш, они годами оттачивают мастерство. И Фрэнк Фонтэйн тоже давно занимался этим делом.

Достав бумажник, Валентайн выудил из него вчерашнее анонимное послание и перечитал. Шулера не раз ему угрожали, но лишь один действительно пытался его убить. И не без причины, потому что Валентайн хотел убить его самого. И смех этого единственного звучал как дьявольская издевка.

Неудивительно, что Сэмми Манн верил, будто откуда-то знает Фрэнка Фонтэйна, – в игроцком мире его знали все.

Все сходилось. Кроме одного.

Этот тип был мертв.

Валентайн еще немного поразмышлял на эту тему, потом позвонил портье. Трубку взяла Роксана.

– Вы когда-нибудь дома бываете?

– Я об этом могу только мечтать, – ответила она. – Трое из моих коллег заболели гриппом, и пока они не выйдут, я работаю по две смены.

– Бедняжка!

– Да, бедная я.

– Мой сын звонил в последнее время?

– Всего лишь раз десять, не больше, – сказала Роксана.

– А номер, по которому перезвонить, оставил?

Роксана была явно удивлена:

– Нет, а в чем дело?

– Сам не знаю. Но я все думал о том, что вы мне сказали.

– Правда? – Роксана снова помолчала. – Ну что ж, это приятно.

Валентайн тихо засмеялся. Он испытывал просто неприличное удовольствие, поддразнивая эту юную особу. Куда это его может завести, он и понятия не имел, но само путешествие ему нравилось.

– Что ж, уверен, я смогу его найти. Счастливо вам.

– Вам тоже, – отозвалась она.

Следующий звонок был на Восточное побережье, к Мейбл. Разница во времени три часа, значит, там как раз наступило время ужина. Поскольку его соседка славилась своей стряпней, Валентайн так и представлял себе, как Джерри выклянчил приглашение и сидит сейчас у нее на кухне, повязанный салфеткой, с вилкой и ножом на изготовку.

– Как прошла игра? – спросил он вместо приветствия.

Она восторженно кудахтала минут пять – послушать Мейбл, так это была лучшая суббота за всю ее сознательную жизнь. И причиной этому, несомненно, стал его дегенерат-сыночек.

– Он у тебя? – прервал ее восторги Валентайн.

– Твой сын? Да, он сидит здесь, прямо напротив меня.

И кривит рожу, догадался Валентайн.

– Дай мне его. Минуту, Мейбл! Я получил твой факс. Смешно, но ты способна на большее. Несколько не в твоем ключе, если хочешь знать мое мнение.

– Мы с Джерри тоже так думаем, – проинформировала она его. – Он уговорил меня отложить это объявление. Сейчас вот сочиняю новое. Смешное по-настоящему.