Проклятье, вот этого не надо было говорить - он нарушил гармонию момента, Кристи вновь погрузилась в темные мысли, и у него не было ни малейшего представления, о чем она думает.
- Чайник кипит, - вместо ответа сказала она, повернулась и вышла во двор. Рэдфорд взял обе чашки и тоже вышел.
Они уселись на деревянную скамеечку у дома. Сад был большим, лужайка аккуратно подстрижена. Для игр Джейка была отведена специальная территория, а вдалеке цвел вереск, издавая сладкий запах меда, наполнявший все пространство вокруг дома.
Некоторое время они сидели в тишине, каждый занятый своими мыслями. Сидеть рядом с этой женщиной для Рэдфорда было тяжелым испытанием. Он чувствовал ее запах, как запах кофе, который пил. Отчаянно хотелось дотронуться до нее рукой, обнять за плечи, притянуть ближе.
- Ты давно здесь живешь? - спросил он наконец, хотя очень хотелось сказать: крошка, я люблю тебя и хочу тебя поцеловать, заняться с тобой любовью. Хочу, чтобы ты меня тоже любила.
Любопытно, как бы она отнеслась к этим словам...
- Около пяти лет, - ответила она тихо. - Я переехала сюда вскоре после рождения Джейка.
Это было уже много: она стала наконец о себе хоть что-то рассказывать. Он был удивлен и уже открыл рот, чтобы развить успех, но тут вышла Хлоя. Она благоухала дорогими духами, одета была на все сто. Хлоя улыбнулась.
- Кристи, я ухожу, увидимся утром. Пока, Рэдфорд, приятно повеселиться.
- Что она хотела этим сказать? - резко спросила Кристи, когда та исчезла в сумерках. - О чем вы шептались, когда меня не было рядом?
- Ни о чем. - Это было сущей правдой, но Кристи ему не поверила. Однако оправдываться ему не хотелось. Ситуация принимала забавный оборот. - О чем мы могли говорить в присутствии Джейка? Впрочем, мне нравится, что ты спросила об этом.
Он взял ее пустую чашку и поставил на землю, рядом со своей, потом повернулся и легким движением руки убрал с ее лица прядь волос.
Кристи замерла и не двигалась, только грудь стала вздыматься и опускаться чуть чаще. Какая же она чувствительная. С еще большей осторожностью он поднес ладонь к ее подбородку и коснулся его, нежно поворачивая ее лицо к себе. Изумрудные глаза были сейчас огромными как никогда. В них читались настоящая тревога и немой вопрос: почему она позволяет этому человеку то, что он ни в коем случае не должен делать?
Рэдфорд провел большим пальцем по ее нижней губе, ощущая, как она дрожит, чувствуя на ладони ее теплое дыхание.
- Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал.
Она отпрянула назад.
- А у тебя было много женщин?
Неужели ее это так волновало?
- Да, я встречался не с одной женщиной.
Но в моей жизни не было такой, с которой хотелось бы заводить серьезные отношения.
- Тебе нравилось быть донжуаном?
- Я не донжуан, - сказал он резко. С чего она вдруг решила?
- То есть ты хочешь сказать, что никогда не завязывал с девушкой серьезные отношения, а потом не бросал, невзирая на ее чувства?
- Господи, нет, конечно.
- А я в этом не уверена, - сдавленно прошептала она.
- Не понимаю, что за радость ты испытываешь, обвиняя людей во всех смертных грехах, возразил он. - Точно тебе говорю, я не из тех, кто бросает.
Так, если разговор и дальше пойдет на повышенных тонах, он не добьется желаемого.
Рэдфорд медленно взял ее лицо в ладони и поцеловал. Кристи попыталась сопротивляться, но он не отпускал.
Рэдфорд намеревался выиграть схватку. Он знал, что глубоко в ней спят самые заветные желания, но сердце покрыто толстой коркой льда, которую он должен растопить. И только он может помочь бедной девушке обрести себя и свою любовь.
Она не будет сопротивляться вечно.
Господи, какой она была сладкой. Пахла чем-то волшебным, неизменно женским, сводящим с ума. Из его груди вырвался тихий стон. Прижимаясь губами к ее горячим и дрожащим губам, он скользнул рукой ей за спину, приподнял ее и поставил на ноги, чтобы теснее к ней прижаться. Теперь они стояли друг к другу лицом.
В нем проснулась страсть.
Наконец Кристи чуть приоткрыла губы, глубоко вздохнув, и он понял, что победа близка. Прошло несколько секунд, и с ее губ тоже сорвался стон наслаждения.
Рэдфорд был на седьмом небе - она сдавалась. Не до конца осознавая, что делает, он подхватил девушку на руки и побежал к дверям дома.
В мгновение ока он сбросил с нее шелковый топ и расстегнул кружевной лифчик.
Он восторженно гладил ее руки, плечи, шею, живот, ласкал ей грудь, крепко и нежно сжимая соски. Осторожно положив ее на кушетку, он встал на колени рядом. Женщина, забыв обо всем на свете, подрагивала и стонала, сжимая его голову обеими руками.
Он помог ей расправиться с юбкой и начал гладить ноги, бедра, двигаясь все выше, отмечая каждый дюйм пройденного пути как самый таинственный. Он боялся вспугнуть ее, однако на этот раз Кристи, казалось, поддерживала его в стремлении доставить ей удовольствие.
Он хотел большего, и она поняла это. Но в любой момент мог войти Джейк. Только в ее спальне, где закрывалась дверь, было безопасно.
- Идем в постель, - прошептал он хрипло.
Кристи протянула ему руки.
Пока он нес ее наверх, она страстно целовала его, словно боялась потерять. Рэдфорд чувствовал себя пьяным без вина. Пьяным любовью женщины!
