В зеркале морей - [2]

Джозеф Конрад выступил в английской литературе как романтик, как писатель, противопоставивший буржуазной действительности мир своих, подвластных его творческой фантазии, героев. Как романтик, он наделил их исключительной напряженностью чувств и переживаний. Большинство сюжетов произведений Конрада развертываются на море, в дальних портах и плаваниях. Нарисованные им картины словно подернуты волшебной, мерцающей дымкой, хотя почти всякому приключению или персонажу конрадовских книг биографы писателя находят более или менее точные фактические первоосновы и прообразы. В произведениях Конрада читатель сталкивается с чрезвычайно своеобразным сплавом традиционной морской романтики и серьезнейших морально-этических и социальных исканий выдающегося психолога. В них вложена и душа писателя, и исповедуемый им моральный кодекс, где превыше всего ставится честь и достоинство человека, его суровое упорство в борьбе со стихией. с противником, с самим собой. Та выдержка и непреклонная, непререкаемая честность вопреки любым обстоятельствам, что заставляют капитана Мак-Вира в повести «Тайфун» воскликнуть: «Не могу же я допустить, чтобы на судне был непорядок, даже если оно идет ко дну!»

Джозеф Конрад ведет своих героев на простор океанов, в тропические страны, на заросшие джунглями дикие острова, рисует людей, не знающих и не желающих знать покоя, влюбленных в свой труд, чуждых стяжательству, чутких к зову товарищеской солидарности. Светлая романтическая мечта о подвиге и чувство непреложного внутреннего долга зачастую пронизывают все существование конрадовских героев, определяют каждый их поступок. Жизнь этих людей, которым писатель отдает свои симпатии, — это вызов мещанско-торгашеским установлениям и нормам буржуазного мира, всей его этике и морали. На палубе описанных Конрадом кораблей разыгрываются сцены борьбы не только со стихиями природы, но и со злобными, черными силами буржуазного общества. Писатель четко персонифицирует их, рисуя немало отвратительных слуг золотого тельца, предателей и негодяев.

На страницах конрадовских книг мы находим не только прямое или косвенное осуждение капиталистического уклада жизни, но и глубокий протест против закабаления и эксплуатации многомиллионных народных масс Востока и Африки, подпавших под пяту белых колонизаторов. Писатель выражал веру в то, что наступит время, когда эти угнетенные массы проявят свои богатейшие творческие способности.

Джозеф Конрад выдающийся стилист. У него был свой, самобытный и неповторимый художнический почерк. В его описаниях природы по-особому сочетается живописная изощренность импрессиониста с мужественной зоркостью профессионала-морехода. Он тщательно подбирает краски и оттенки, хотя конрадовская страница, на взгляд читателей наших дней, может показаться многословной. Необыкновенна и композиция его произведений: она нередко сложна, разветвлена. Конрад часто разворачивает сюжет, освещая его одновременно с нескольких аспектов, передавая устами многих рассказчиков. Все эти приемы служат писателю для того, чтобы как можно глубже психологически раскрыть ту или иную коллизию, чтобы «схватить предмет с самой трудной его стороны».

Не все, написанное Джозефом Конрадом, равноценно и приемлемо для нас. В некоторых его произведениях звучат сильные ноты беспросветного фатализма, растерянности, неверия в будущее. Скончавшись в 1924 году, он не сумел увидеть тех просторных путей, которые распахивали перед народами освободительное движение пролетариата и великая революция в России. Но внимательный читатель почувствует тем не менее, что Джозеф Конрад отрицал буржуазную цивилизацию, калечащую лучшие свойства человеческой натуры.

В настоящее издание включены избранные произведения Джозефа Конрада, созданные в разные годы его творчества. Повести «Юность» и «Конец рабства» написаны в 1902 году, рассказ «Черный штурман» — предположительно в 1884 году (русский перевод его был впервые опубликован в 1959 году) и рассказ «Лагуна» — в 1898 году.

Николай Банников

ЮНОСТЬ

Повесть

Перевод А. В. Кривцовой

Это могло случиться только в Англии, где люди и море — если можно так выразиться — соприкасаются: море вторгается в жизнь большинства людей, а люди познают о море кое-что или все, развлекаясь, путешествуя или зарабатывая себе на кусок хлеба.

Мы сидели за столом красного дерева, отражавшим бутылку, бокалы с кларетом и наши склоненные лица. Нас было пятеро — директор акционерной компании, бухгалтер, адвокат, Марлоу и я. Директор окончил курс в Конуэе; бухгалтер четыре года служил на море; адвокат — убежденный тори, высокоцерковник, славный товарищ и честный парень — был старшим помощником на судах общества Пиренейско-восточного пароходства в добрые старые дни, когда почтовые суда были оснащены — по крайней мере двухмачтовики — прямыми парусами и плавали по Китайскому морю, подгоняемые попутным муссоном, с лиселями, поставленными внизу и на марсе. Все мы начали свою жизнь в торговом флоте. Мы, пятеро, были связаны крепкими узами, какие налагает море и служба на парусных судах; этих уз не может создать самая пылкая любовь к яхт-спорту, ибо яхт-спорт есть лишь развлечение, а морская служба — жизнь.