В твоих пылких объятиях - [52]

— Это какой же?

— Нашей спальни.

Элисса согласно кивнула и, улыбнувшись, сказала:

— Между прочим, в эту комнату он ни разу не входил. Я стала спать здесь только после того, как он умер.

— У меня просто нет слов, чтобы выразить тебе, в какой восторг приводит меня это обстоятельство, — ответил Ричард и взял ее за руку. — Пойдем?

— Куда это?

— Как куда? В ту самую комнату, где тебе запрещено упоминать имя мужа и вообще о нем говорить — Это что же — приказ?, — Это просьба, — ответил он и посмотрел ад нее заблестевшими от желания глазами.

— Если это просьба, тогда я согласна. Но о чем же мы будем там разговаривать? — спросила она с самым невинным видом, когда они вышли в просторный холл.

— Думаю, мы уже наговорились всласть.

— Чем же в таком случае мы будем там заниматься? — поинтересовалась Элисса, и глаза у нее лукаво блеснули.

— Ну, если ты даже этого не знаешь, мне остается только молча развести руками.

Она рассмеялась мелодичным, словно звон серебряного колокольчика, смехом.

— Ах, этим…

— Да, дорогая моя, «этим» — и кое-чем еще.

Он остановился, крепко ее обнял — именно так, как ей больше всего нравилось, — и страстно поцеловал. В этот момент он думал только о ней и, конечно же, совершенно забыл о слугах, которые сновали по коридору и могли их увидеть.

Потом он подхватил ее на руки и, перепрыгивая сразу через две ступеньки, помчался вверх по лестнице. Элисса снова засмеялась — на этот раз тихо, почти беззвучно. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой и беззаботной.

Толкнув плечом дверь, Ричард внес Элиссу в спальню и осторожно поставил на ноги.

— Чему же ты хочешь научить меня, мой муж и господин?

Усмехнувшись, Ричард первым делом подошел к двери и запер ее на засов.

— Знаешь, есть люди, которые сравнивают любовные утехи со спортивными играми, — небрежно заметил он.

— Почему это? — спросила Элисса, проводя ладонью по его широкой груди и мускулистому животу.

— Потому что они… хм… любят поиграть.

— Это во что же?

— Ты такое со мной творишь, что у меня все из головы вылетело. Никак не могу вспомнить, — прошептал Ричард, принимаясь в свою очередь исследовать руками ее тело.

— Не можешь и не надо…

— Нет, погоди. — На губах у Ричарда появилась чувственная улыбка. Слегка отстранившись от Элиссы, он сказал:

— Что значит «не надо»? Я хочу поиграть.

Элисса тоже от него отодвинулась и свела на груди руки.

— Вот как? И в какую же игру ты предлагаешь мне сыграть?

— К примеру, есть такая игра: кто быстрее разденется.

Теперь уже улыбнулась Элисса:

— Мне почему-то кажется, что в эту игру ты играть не захочешь.

Ричард всмотрелся в нее потемневшими от страсти глазами.

— Наоборот, захочу.

— В таком случае выиграю я!

Ричард расхохотался:

— Куда уж тебе! На тебе столько всего надето…

— Хочешь, будем держать с тобой пари?

— Но ведь я у тебя выиграю, — предупредил ее Ричард.

— Если согласен, скажи, что ставишь на кон?

— Ладно, я готов держать пари! Есть, правда, одна загвоздка… У меня, знаешь ли, почти нет при себе денег.

— А я и не думала о деньгах, — с веселой улыбкой заявила Элисса.

У Ричарда от удивления расширились глаза.

— Оказывается, я недооценил свою деревенскую женушку-простушку. Итак, что предлагаешь ты?

— Проигравший выполнит любое распоряжение того, кто выиграл.

— Любое?

Элисса покраснела:

— В пределах разумного, конечно.

— А мне, быть может, захочется чего-нибудь эдакого… неразумного.

— В таком случае я просто обязана у тебя выиграть, — произнесла Элисса, исподтишка разглядывая кружевное жабо на шее Ричарда, пуговицы на его рубашке» завязки на панталонах и ремни на его ботфортах из телячьей кожи.

А Ричард в это время исследовал взглядом ее шелковый корсаж и широкую юбку, из-под которой выглядывала другая юбка — нижняя.

— Когда начнем? — спросил он.

— На счет «три» — согласен?

Как только он кивнул, Элисса крикнула «три!» и сразу же завела руки за спину, чтобы снять корсаж. Она всегда раздевалась и одевалась сама — покойный муж считал, что содержать для этого специальную прислугу слишком накладно. Теперь этот опыт очень ей пригодился.

В мгновение ока она развязала завязки корсажа и, пока Ричард разматывал свой кружевной галстук, скинула его. При этом ее мало заботило то обстоятельство, что в конце этой игры она должна будет предстать перед Ричардом обнаженной.

Уж очень ей хотелось выиграть.

Элисса развязала шнурки на горловине верхней рубашки, а потом принялась распутывать завязки на юбке. Пока Ричард возился с пуговицами на своей рубашке, она уже стягивала юбку.

— Дьявольщина! — пробормотал он, заметив, что Элисса намного его опередила.

Элисса уже перешагнула через лежавшую на полу юбку, Ричард все еще расстегивал рубашку.

Сняв и отбросив в сторону сначала верхнюю рубашку, а затем нижнюю юбку, она крикнула: «Я выиграла!» — и захлопала от радости в ладоши. Ричард в это время расстегивал ремень на панталонах. Лицо у него было разочарованное.

Элисса хихикнула, бросилась на постель и залезла под покрывало.

— Поскольку пари выиграла я, ты, согласно договору, будешь делать все, что я тебе велю.

— С радостью, — буркнул Ричард, вытаскивая ремень из панталон и в сердцах швыряя его на пол.