В тупике - [9]

Фарида спала у окна на диване и, как всегда, всхрапывала во сне. Кафар негромко окликнул, жену, но она, конечно же, не проснулась.

Кафар вспомнил те далекие годы, когда они еще не были женаты, когда он был квартирантом у Фариды.

…Он обошел тогда вдоль и поперек все улицы в Баку, входил в сотни дворов и застенчиво спрашивал: «У вас никто не берет квартирантов?», пока не попал на Нагорную.

Был здесь маленький дворик, посреди которого росло старое тутовое дерево. Ствол дерева покосился, и ветви его тянулись к лестнице дома, стоящего напротив, словно дерево хотело подняться вверх по ступеням и войти внутрь через окно.

Какая-то полная женщина, со смуглым и очень красивым лицом, гладила белье на столе, что стоял под этим самым деревом. Не увидев во дворе никого, кроме нее, Кафар смутился еще больше, застенчиво потупился и поздоровался. От неожиданности, от звука чужого голоса женщина даже вздрогнула, чуть не выронив утюг, и вместо того, чтобы ответить на приветствие, сказала сердито:

— Ну что тебе? Чего хочешь? Кафар спросил еле слышно:

— Простите, сестра, у вас во дворе никто не берет квартирантов?

Смуглая женщина (а это и была Фарида) оглядела Кафара с головы до ног — он хоть и не поднимал глаз, но чувствовал, как пристально разглядывает она его. Был конец августа, самые жаркие дни в Баку, город был похож на раскаленную жаровню, зной заливал и этот маленький дворик; правда, в тени тутового дерева было немного прохладнее, но все равно, дышать было нечем и в этой тени. Асфальт так раскалился, что Кафар чувствовал его жар даже сквозь подошву. Тень только укрыла дворик, асфальт был еще мягким от жары, и Кафару казалось, что его ноги мало-помалу увязают в нем.

А молодая женщина по-прежнему молчала, смущая его своим пристальным взглядом. «А ведь симпатичный парень, черт бы его побрал, — думала она про себя. — Худой, правда, но, судя по всему, жилистый… А застенчивый — прямо чище девушки. Сдать, что ли, ему комнату?!»

Кафар, так и не дождавшись, когда она заговорит, пробормотал наконец:

— Значит, никто? Тогда извините.

Он повернулся, чтобы покинуть этот дворик, но женщина вдруг остановила его:

— Эй, куда же ты? Разве не ты сказал, что ищешь квартиру?

— «Ищешь» — не то слово, у меня уже мозоль от расспросов на языке, ноги отваливаются. Куда ни зайдешь, везде одно и то же говорят: берем девушек… А до начала занятий всего четыре дня осталось… Прямо уже и не знаю, что делать…

— Ты что — студент?

— Да, сестра, уже студент.

— А из каких краев?

— Из Гянджебасара.

— В первый раз слышу. Ну, и кто у тебя там — мать-отец, братья-сестры, да?

— Отца нет, только мама.

— А братьев-сестер много?

— Много. — Кафар улыбнулся. — Нас восемь человек.

— Молодцы… И что они, часто в Баку ездят?

— Да нет…

— И правильно делают. Что тут, в Баку, хорошего? Смотреть не на что.

— Никуда не ездят. Разве только раз в два-три года сестру навестят…

— Сестру? А сестра где?..

— Сестра? Сестра в Сумгаите живет, замужем. И брат еще один — в Гобустане инженером на карьере работает. Раньше и его иногда навещали…

— Раньше навещали, а теперь что ж?

— Теперь нет… У жены его характер тяжелый, не любит она гостей.

— Что ж ей, бедной, делать, видно, довели вы ее!

— Никому мы не надоедаем! — Кафар обиделся и повернулся, чтобы уйти, но Фарида придержала его за руку.

— Ишь ты, какой обидчивый. Выходит, ты еще и гордец? Что-то ты мне все больше нравишься. Ну, и что будет, если я тебя возьму квартирантом?

— Вы? — Кафар снова поднял голову, но на этот раз взгляда не отводил — молодая женщина смотрела на него совершенно серьезно.

— Я. У меня две комнаты, одну тебе сдам. Но с условием.

— На любые условия согласен.

— Значит, так: предупреждаю тебя заранее, чтобы к тебе никто не ходил. Ясно? А то знаю я вас, деревенских: стоит одному хоть чуть-чуть зацепиться — как тут же все и стекаются. И не подумают даже, что ему, несчастному, самому спать негде. И чтобы никаких друзей-товарищей сюда не водил! Ясно?

— Ясно…

— А не то…

Но что должно было последовать за этим «не то», выяснилось позже, уже после того, как Кафар посмотрел комнату. Комната была прекрасная, просторная, с высоким потолком, светлая — окно на веранду, аккуратная, с обстановкой: железная никелированная кровать, старый комод, стол, маленькая этажерка для книг, два стула.

По другую сторону была еще одна комната, тоже с окном на веранду, но Фарида не стала ее показывать. Сказала только: «Там мы спим, я и сын».

Комната Кафара имела выход прямо на лестницу. Это было удобно: можно ходить свободно, никого не тревожа…

Они договорились, что Кафар переедет к ней послезавтра, двадцать девятого августа, а пока перекантуется у брата в Гобустане.

И вот когда Кафар уже попрощался, Фарида и объяснила ему, что должно было последовать за этим ее «не то…»

— И запомни: чтобы все было, как договаривались, не то… Не то мой брат Балага на куски тебя изрубит!

Он пожалел о том, что перебрался к Фариде, в самую же первую ночь. И пожалел не из-за брата-драчуна, нет, совсем из-за другого.

Вернулся он в тот день с занятий усталый, утомленный.

В соседней комнате еще горел свет, слышались голоса Фариды и ее сына.