В тупике - [36]

— Да-да, это так. Что же вы раньше не говори ли — лайка ведь мелочь, сват устроит вам в мгновение ока.

Фариде не удалось скрыть своей радости, и, видя это, Гемер-ханум перешла к основной цели, к тому, из-за чего она сюда притащилась в такую жару.

— Фарида-ханум, дорогая, все хочу спросить вас об одной вещи, да как-то стесняюсь…

Фарида тут же насторожилась.

— Спрашивайте, чего стесняться.

— Сегодня мужу позвонил один ответственный работник министерства внутренних дел… Ну, поговорили они о том о сем, а потом этот ответственный работник и сказал между делом, что кто-то из вас пригрозил следователю Давыдову или как там его?..

— Кто пригрозил? Мы?

— Вроде бы даже ты сама.

— Я?!

— Да, следователь доложил, что жена больного Велизаде пытается его запугивать…

— Ах он!.. Врет! Без зазрения совести врет! Клянусь твоей драгоценной жизнью, в этом нет ни словечка правды.

— Честно говоря, и я сначала не поверила… Но потом… Ты прости за то, что я говорю это… Может, вы думаете, что, если больной встанет, мы больше не будем вашей дочке помогать?

— Ох, ну как ты только могла подумать такое, Гемер-ханум!

— Ах, прости меня, ради бога, если что не так сказала, но таков уж человек — готов любое слово, любую мысль тысячу раз переиначить.

— Во-первых, вы вовсе не обязаны устраивать Чимназ в институт. Да нам это даже и во сне бы в голову не могло прийти, вы же сами нам это предложили. Разве нет?

— Да-да, это так. И все будет, как мы обещали — обманывать не в наших правилах.

— А разве мы сомневаемся в этом? Разве мы не видим, какие вы благородные люди, умеющие держать свое слово? — последние слова Фарида выделила особо и пристально посмотрела в глаза Гемер-ханум; та поняла значение этого взгляда. — Если б вы не умели держать данное слово, разве бы стали вы тратить столько усилий, чтобы устроить нашу Чимназ? Другой бы человек подумал: ну и что с того, что обещали? Но вы же не такие, верно? Думаете, в наше время много таких надежных людей, как вы?! Да ничего подобного!.. Вот, к примеру, посмотри только на этого следователя — какой же он клеветник! Да и что, сестра, можно ждать от этих сотрудников милиции? Чего еще можно от них ждать? Могут ведь ни с того ни с сего так ославить человека, так запутать его! Ведь на самом-то деле, клянусь твоей драгоценной душой, все совсем не так было. Звонит мне: пусть, мол, ваш муж придет сюда! Я ему говорю: начальник, братец, да разве он ходит, чтобы мог прийти к вам! Потерпи еще дней десять, пусть встанет… А ему, видишь ли, дело закрыть надо! Нам тоже не терпится, но я ведь еще в тот день тебе сказала, что если Кафар, будучи больным, порвет свои показания — могут потом всякое понаписать. Разве мало на земле подлых людей? Возьмут, да и напишут, мол, Кафар Велизаде лежит покалеченный в постели и пишет в своих показаниях в милицию, что он совершенно здоров… Ведь это и для вас может плохо кончиться. Нам-то что, а вы люди известные, начнут, не дай бог, о вас говорить. Разве я не права?

Гемер-ханум не оставалось ничего другого, как развести руками и подтвердить;

— Да, это так, это так… Сколько же в мире подлых, недостойных людей…

И вдруг Фарида широко, казалось, от всего сердца улыбнулась ей:. — Господи, да неужели вы только из-за этого беспокоитесь?

— Да, — вздохнула Гемер-ханум. — А что же делать, ведь я тоже мать, думаю о своем сыне. Когда вижу, как он мучается, сердце пополам рвется. Ведь ни с того ни с сего влипли в такую историю… — Но, сообразив, что последние ее слова могут не понравиться Фариде, тут же добавила: — Да и вам тысячу хлопот принесли…

Фарида закрыла машинку, аккуратно сложила отрез и позвала Чимназ:

— Дочка, завари тете Гемер чаю получше…

— Чай? Нет, если я еще чаю выпью — мне совсем плохо станет. У вас минеральной воды…

— Минеральной мы не пьем!

— Тогда, может, есть вода в холодильнике?

— Есть, — расплылась в улыбке Чимназ и принесла стакан ледяной воды. — Наш Махмуд тоже всегда такую холодную пьет…

Гемер-ханум залпом осушила стакан.

— Ох, наконец-то сердце успокоилось. Ну, а теперь разрешите, я пойду. Я тут немного по базару прошлась… Если нетрудно, освободите, пожалуйста, корзину.

Фарида освободила корзину на кухне, и настроение у нее стало еще лучше. Гемер-ханум принесла три курицы, баранью голову и ножки, много фруктов, орехи, зелень.

— Ах, Гемер-ханум, мы вам так обязаны, — широко улыбнулась она, вручая гостье корзину.

— Не говорите так. Велика важность! — невесело сказала Гемер-ханум. Прощаясь, она, видно, хотела еще что-то добавить, но почему-то передумала, промолчала.

Кафар, который все это время послушно парился под одеялом, с удовольствием выбрался из своей спальни.

Фарида улыбнулась ему.

— Ну, слышал, какая услужливая? Вот что делает с людьми страх! Стоило только мне прикрикнуть на следователя, как они все до смерти перепугались. Будут теперь танцевать под мою дудку, сколько надо. Ты слышал, они уже и насчет завтрашнего экзамена договорились.

Чимназ от восторга чмокнула мать в щеку, и Фарида погладила ее по голове.

— Не знаю, что бы вы без меня делали. Если бы надеялись только на него, — кивнула она в сторону Кафара, — то, наверно, расти бы вам в детском доме!