В тумане тысячелетий - [18]

Бесшумно следовали они за факелоносцем… они испугались, но не в силах были уйти.

Кино остановился… сучок сделался коротким, он уронил его и смотрел, как он дымился на земле… трещал… и вдруг из середины дыма из него загорелось новое пламя. При его свете все ясно узнали Кино.

Кино ничего не слышал, он видел только трещавшее пламя. Тревога и радость наполняли его. Загорится ли сучок, положенный им одним концом в огонь? Донесет ли он его до углубления в скале и тогда решится, сумеет ли он спрятать огонь. Он поднял сучок зубами. Вот так — вперед же!

В лесу светало. Животные, словно заколдованные, не решаются спрыгнуть с сучьев на землю. Они сидят съежившись и следят за Кино. Они чувствуют, что должно свершиться что-то великое, но оно слишком велико для них… они не понимают его.

Пламя становится все более тусклым. Кино дошел до пещеры… слабо тлеет сучок… но вот он падает на сухую траву… подымается порыв ветра. Кала сидит неподвижно… он дрожит, думая о том, увенчается ли успехом его дело и добудет ли он оружие против ящеров.

— Помоги мне, Красная Змея!

Сучок тлеет все дальше, показывается небольшой язычок пламени, затем еще… и еще ярче… наконец слышится треск и весь хворост вспыхивает огнем… Запас топлива есть, и Кино чуть не падает от усталости. Пламя шипит и свистит, и глаза у Кино закрываются… он засыпает у своего очага. Но животные пугаются треска и яркого пламени, в страхе они поспешно бегут в лес. Там они решают заночевать и ищут место для отдыха. Пус заглядывает в дупло одного из деревьев и видит Кала, который не пошел с ними, оставшись в родном лесу.

— Почему ты прибежал сюда? — спрашивает Пус.

— Игуанодон в самой середине леса. Он ломает все кругом. Он собирается идти к драконову болоту и звать с собой ящеров. Я видел его, слышал, как он сам разговаривал с собой, и я убежал. Но пока вы здесь в безопасности. Ящеры еще не скоро придут сюда.

— Выспимся прежде всего, — сказал Кнаппо, — а вечером мы все хорошенько обсудим.

И животные удалились в дупла деревьев и другие места отдыха.

Глава 18 ГИБЕЛЬ ДРАКОНОВ

Все хуже и хуже становилось в драконовом болоте. Вода холодела, деревья теряли листья. Такая плохая погода никогда еще не приходила к ящерам так рано и они сильно страдали от разных бедствий.

Клювоносы все еще ждали возвращения своих руководителей. Пребывание в болоте им не особенно нравилось. Так как Пустохвосты покинули болото, их яиц больше нигде не было.

Правда, ящеры приносили им различную еду; они думали, что Красная Змея вознаградит их за благодеяния для Клювоносов.

Мало-помалу Клювоносы поняли, что им больше нечего делать на болоте, и решились действовать по своему усмотрению.

Что же касается посольства к Игуанодону и похода против млекопитающих, то об этом больше не вспоминали. У Клювоносов для этого были серьезные основания, а ящеры вообще никогда долго не думали ни о каком деле: у них и без этого были свои заботы. Ящеры поменьше не знали, как им лучше спрятаться от старших собратьев. Травоядные уходили от болота подальше в степь. Хищные же отчаянно враждовали между собой. Их видели обычно плавающими и поедающими рыб. Теперь же они выползли на землю и там начались драки и убийства. Мегалозавр ходил повсюду, широко раскрыв свою пасть, и даже большие драконы моря становились его добычей.

Но вот в один прекрасный день Клювоносы куда то исчезли. День этот ознаменовался дикой алчностью, набегами, преследованиями, одни прятались, другие их искали, убивали и разрывали на части. Так продолжалось до сумерек, когда вечерний холод поборол бешенство драконов. Наступает ночь, ясная, с мерцающими звездами. Над морем поднимается странный шум. Это не степной ветер, не прилив, который бывает на море, но не доходит до болота. А между тем вода прибывает. Прилив идет издалека, через весь океан, с той стороны, где были разрушены горы, где воды изменили свое течение…

Вода поднимается в драконовом болоте, заливает косы и острова. Ящеры трясутся в своих убежищах. Вода необыкновенно холодна, но над нею сверкают звезды, запрещающие ящерам подняться. Наконец сухопутные ящеры не выдерживают и выходят на сушу. Никто не думает о добыче, никто не смеет оглянуться, чтобы лучи ночных духов не попали им в глаза.

Все драконово болото трещит, и ревет, и шипит. Чем дальше бегут ящеры, тем больше их становится, потому что поднимающаяся вода гонит их со всех сторон. Те, кто не может двигаться быстро, погибают, раздавленные другими. Более быстрые, добравшись наконец до степи, начинают чувствовать себя в безопасности.

Но что пугает их вдруг? Неужели ночные духи спустились вниз, чтобы наказать ящеров? Что-то светится вдали, и темно-красные волны катятся по степи. Жгучий ветер дует навстречу ящерам. На всем пространстве, которое можно окинуть взором, все трещит, светится, горит… вся степь залита огнем.

Массы животных бросаются назад, тесня тех, кто следовал за ними. Пламя настигло уже тех, что забрался далеко в степь. Их рев и вой слышится, пока они не смолкают, удушенные дымом горящей степи. Животные теснятся друг к другу, дрожа от ужаса. Исполинский Атлантозавр ходит по ним, давит их и прижимает к земле, чтобы не замочить своих ног. Все столпившиеся на берегу болота ящеры воют и беснуются, а в степи шипит огонь, заливаемый надвигающимся морским наводнением. С моря двигалась огромная темная стена. С быстротой молнии налетела эта водяная стена и все погребла под собой.