В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб, НКВД и письмах ленинградцев - [5]

Не случайно, что блокада Ленинграда оказалась на периферии исторических исследований, потому что серьезные работы неминуемо бы поставили под сомнение сложившийся в немецком обществе консенсус относительно истории второй мировой войны. Действительно, на подступах к Ленинграду в 1941-1942 гг. немецкие солдаты отнюдь не страдали. В блокаде Ленинграда роль СС была не столь заметна, как в случае оккупационной политики нацистов и уничтожения коммунистов, партизан, евреев, славян и представителей других «низших рас». Однако избежать обсуждения блокады вообще было невозможно. В течение многих лет в западногерманской историографии доминировали три основных подхода к этой теме: 1) рассматривать блокаду в качестве обычного для всех войн явления («на войне как на войне»), 2) ответственность за блокаду и ее жертвы несет высшее нацистское руководство и, прежде всего, Гитлер; 3) любые войны в любом их проявлении ужасны и блокады в истории отнюдь не редки, представляя собой до недавнего времени обычную форму ведения войны. Главной целью подобных попыток было вывести из-под удара вермахт, его солдат и офицеров, ставших после войны обычными бюргерами — основой новой пост-нацистской Германии.[3]

Несмотря на наличие самого широкого круга архивных источников, включая обилие советских трофейных документов, специальных работ по целому ряду вопросов, касавшихся стратегии вермахта в период битвы за город на Неве, ее реализации, оккупационной политики на территории Ленинградской области в ФРГ до 2000-х гг. написано не было. Во многом невостребованными оказались приказы и дневники боевых действий группы армий «Север», входивших в ее состав армий, корпусов и дивизий, а также специальные донесения службы безопасности СД и военной разведки о положении в блокированном Ленинграде, на фронте и на оккупированной советской территории.

Сквозными темами работ немецких авторов были, во-первых, выяснение причин неудач и отношения Гитлера и военного командования в связи с планами ведения войны против СССР, особенно в ее начальный период, во-вторых, боевой путь дивизий[4], входивших в группу армий «Север», а также самой группы. В целом, хотя в количественном отношении немецкая литература о блокаде Ленинграда весьма обширна, по сравнению с опубликованными монографиями и сборниками, посвященными другим сражениям на советско-германском фронте — битвам за Москву, Сталинград и Берлин, публикации о боях за Ленинград занимают весьма скромное место.

Первые работы немецких авторов появились еще в ходе второй мировой войны. Уже во время ведения боевых действий командованием группы армий «Север», 16-й и 18-й армий, а также других соединений, находившихся в то время под Ленинградом, были подготовлены документы, военные аналитические записки, обзоры, планы операций с картами на отдельные годы ведения войны, фотографии, хроники боевых действий. Как отмечает Г. Хасс, в большинстве своем они хранятся в военном архиве во Фрайбурге.[5] Еще во время войны на их основе появились первые публикации.[6]

В послевоенное время на развитие немецкой историографии в решающей степени повлияла утрата суверенитета, вынудившая, прежде всего, оказавшихся в плену у оккупационных властей США немецких военных объяснять причины «утраченных побед» на восточном фронте, включая ленинградскую эпопею. Уже летом 1945 г. были собраны военнопленные генералы вермахта для работы по изучению военной истории. Начавшаяся между державами-победительницами холодная война предопределила желание американцев учесть опыт вермахта для будущих конфликтов, а также понять источники побед СССР.

Следующий большой период немецкой историографии был связан с холодной войной, в условиях которой многие проблемы агрессии нацистской Германии против СССР не затрагивались вообще. Принятие в 1965 г. Указа «О традициях» привело к тому, что в бундесвере стали изучать и чтить традиции милитаризма, в том числе рейхсвера и вермахта. По мнению А.М. Филитова, этот акт был апогеем влияния реакционной историографии в ФРГ. Ситуация несколько изменилась в период разрядки с приходом к власти социал-либеральной коалиции. Главная заслуга руководителя военно-исторического управления бундесвера М. Мессершмидта состояла в развенчании легенд о непричастности вермахта к преступлениям на оккупированной им территории, а также о преступных целях нацистов и о последствиях проводившейся ими политики как в отношении мирного населения СССР, так и советских военнопленных.

Наиболее существенным явлением в немецкой историографии битвы за Ленинград была монография Вернера Хаупта «Ленинград. 900-дневная битва. 1941-1944». Бывший офицер группы армий «Север» предпринял попытку «всестороннего анализа битвы за Ленинград, а именно ее стратегического, тактического, политического, экономического и социально-политического аспектов». С первых же страниц книги В. Хаупт проводит мысль о значительном превосходстве Красной Армии в живой силе и технике над 18-й армией вермахта, представляя последнюю в качестве в высшей степени эффективного в военном отношении объединения, сумевшего в течение столь продолжительного времени блокировать Ленинград.