В тисках духовного гнета - [27]

В целом успех подобной экранной массовой продукции в 80-х годах обусловлен высокой точностью понимания кинодеятелями уровня культурного развития большинства молодежи, высокой степенью осознания представителями современного кинобизнеса технических и психологических возможностей удовлетворить целенаправленно формируемые и культивируемые потребности в неглубоком, но эффектном, остросюжетном развлечении. Социологически выверенное сочетание старого, привычного, узнаваемого с тем, что «витает в воздухе», дало современную формулу массового успеха. Это синтез фильма ужасов и мелодрамы (главных составляющих) плюс «специальная экзотика» (звериная, катастрофическая, подводная, космическая, спортивная и т. д.) и неизменный секс в качестве острых «приправ».

Создание такой продукции вызвало к жизни дополнительную специализацию режиссеров внутри «нового», эклектически синтезированного киножанра — мелотриллера. А. Лэндсберг, продюсер «Челюстей» I, II и III, специализировался по «конкретным стереоужасам» вплоть до передачи зрителю ощущения того, что он (зритель) находится в буквальном смысле в пасти акулы. Отсюда своеобразная задача А. Лэндсберга: максимально напугать зрителя, но не утомить его. Другой из числа признанных современных «королей ужаса», Дж. Карпентер, по его убеждению, не может утомить потребителя, поскольку вызванный им ужас имеет абстрактный характер; это нечто неопределенное: «где-то рядом есть нечто такое, что пытается тебя схватить, нечто ужасное, бесформенное, от чего невозможно убежать…»

Именно Карпентер со своим триллером «Святочная ночь» (1978 г.) стал законодателем современной моды на фильмы ужасов. «Ночь» принесла прибыль в 50 миллионов долларов — беспрецедентный успех для фильма, стоившего продюсеру сущий пустяк.

Рис. 6. «Король киноужасов» Хичкок позирует для журнала «Лайф» в окружении «главных действующих лиц» его фильма «Птицы» (1963 г.) — об убийствах птицами людей

Целый ряд кинорежиссеров специализируется сейчас на фильмах ужасов с антисоветским уклоном. Подобные фильмы стали, как никогда ранее, частым явлением на американских экранах в 80-х годах (низкопробный боевик «Третья мировая война», «Топика, штат Канзас… СССР», лента, где муссируется абсурдный сюжет «об оккупации США советскими войсками», и многие другие).

«Лидером» подобных фильмов явилась «киноэпопея» Д. Милиуса «Красный рассвет» — бешеная и подстрекательская лента, как охарактеризовала ее «Нью-Йорк тайме». Начало фильма: в безоблачном голубом небе над небольшим городком Кэльюмет в штате Колорадо появляются парашютисты; приземлившись, «русские» врываются в школу и начинают сдирать скальпы с учителей… В фильме русские изображены как агрессоры и варвары: они создают концлагеря, организуют массовые расстрелы, садистские расправы, жгут книги и т. п. В этом смысле «Красный рассвет» не просто хлеще ему подобных, антисоветских фильмов ужасов, но и является для них своеобразной моделью. Советником в производстве этой ленты стал капитан Д. Эрли — глава специальной фирмы «Делта продакшнз», консультирующей кинокомпании по военным вопросам и тесно связанной с Пентагоном.

«Фильм настолько плох, что порой просто смешон, — констатирует телекомпания Эй-би-си. — Это — сгусток безудержной антисоветской паранойи». Близкая к Белому дому «Вашингтон тайме» признала, что лента стала своеобразным олицетворением «рейгановской эры». Газета отметила, что картина появилась вскоре после очередной серии громогласных жалоб Пентагона на отсутствие у армии, ВМС и ВВС достаточного количества запасных частей и боеприпасов.

Фильмы ужасов при всех их различиях имеют в своей основе одну мысль, которую и навязывают массовому зрителю: средний американец, совершенно безвинный и ничего не подозревающий, может совершенно внезапно стать жертвой некой космической, подводной или земной, реальной или нереальной силы. При этом в один ряд попадают такие «опасности», как инопланетные червеобразные существа, харконены (фильм «Дюна»), обитатели Земли: медведь-людоед («Пасть»), акула («Челюсти») и… «русские» («Красный рассвет»).

Рис. 7.Реклама фильма ужасов «Дюна» в начале 1986 г, «украсила» обложки ряда не только американских, но и западноевропейских журналов. Действие происходит в будущем. Гигантские черви — харконены — нападают на людей

Свирепые фантастические чудовища, зомби, раздирают живыми на куски беззащитных людей («Зомби» Дж. Ромеро); паразиты величиной с сосиску проникают в кишечник людей («Видеодром» Д. Корнберга); в доброго в сущности человека вселяется душа убийцы («SOS», «Фантом»); терроризированный окружающими, беззащитный юноша падает в чан с радиоактивными отходами, вырастает в гигантское чудовище и начинает жестоко мстить обидчикам («Токсический мститель») и т. п. Это — «поп-культурные» лидеры целого ряда фильмов, которые находятся по сравнению с ними на значительно более низком художественном уровне и создают, по словам известного в Америке кинокритика Паулин Кёл, впечатление, что «на вас вылили ведро помоев»⁷.

Кинобестселлеры, которые могут быть отнесены к «поп-культуре», отличаются от массовой продукции тем, что художественно они значительно более убедительны и имеют концепцию, на что «маскульт» не претендует. Концепция эта является двоякой. С одной стороны, создатели фильмов ужасов утверждают, например, что их ленты имеют характер «профилактических предупреждений», такова якобы их идеологическая задача. С другой стороны, они заявляют, что ими решается специфическая художественная проблема — выделить квинтэссенцию «чистого», т. е. неосознанного, подсознательного, страха. Развитие кинематографа открыло сейчас небывалые возможности для синтеза того, что создатели современных триллеров назвали экстрактом кошмара. В итоге то, что объявлено «предупреждением», в действительности служит запугиванию. Обличения ужаса и зла не происходит. В ходе развертывания ленты обличение превращается в смакование «негативной» морали ужаса.