В тени старой шелковицы - [43]
И Борька мечтал, ворочаясь на своей раскладушке, как он, пятнадцатилетний, выигрывает у Ботвинника. И тот, пожимая ему руку, говорит всем: «Запомните! Борис Хоц будет чемпионом мира!»
– Хватит скрипеть! Спать мешаешь! – огрызнулась Маринка.
– А ты не пукай! Тоже спать мешаешь! – достойно ответил Борька.
– Я пукаю?! Это твой Микун!
– А вот и не я! Это Галька!
– Тш-ш!.. – Шейна подняла голову и легко шлепнула ладонью по столу. – Спать всем!
Соломон слал из колонии письмо за письмом. Требовал, чтобы Оля и Фима немедленно связались с адвокатом Раскиным – деньги возьмите у папаши. Перечислял документы, которые необходимо затребовать с ЛТЗ и сделать с них нотариально заверенные копии. Маня должна незамедлительно узнать, рассматривал ли Верховный Совет его жалобу и – что вообще происходит с его делом?! «Фима! Ты должен немедленно приехать сюда, ко мне! Вместе с адвокатом! – писал он. – Ты – мой прямой родственник, тебя допустят, и адвокат имеет право на внеочередное свидание! В письмах всего не расскажешь. Нужно немедленно составить новый протест. Необходимо добиваться полной реабилитации, а об этом мерзавце Киселеве не надо мне даже напоминать! …Да, еще вот что. Боря! Ты наклеиваешь в отдельную тетрадку все партии? Молодец. Приду – и мы будем их разбирать. Бронштейн делает много ошибок – я знаю о том, как идет игра, из газеты “Правда”. Зря ты, Боренька, болеешь за Бронштейна… Тебе понравился фильм “Чапаев”? Напиши мне, пожалуйста, почему… Ребятки, пожалуйста, читайте Мишеньке книжки с картинками. Есть очень хороший писатель – Самуил Яковлевич Маршак…»
Письма к детям успокаивали его. Он забывал о том, где находится, начинал мечтать, что скоро приедет домой, будет проверять у ребят уроки, пойдет с ними в кино, в лес… Потом они вернутся – а Оля уже накрывает стол, там борщ, котлеты… Голова закружилась. Где сахар? Еще не хватало сейчас в обморок грохнуться…
Адвокат Раскин пытался разобрать дело Хоца – оно и ему казалось совершенно надуманным. Два адвоката – Раскин и Рискинд – посылали из своей московской юридической консультации запросы на ЛТЗ, в Министерство путей сообщения, на Фабрику механизированного счета… Но Раскин жил в Москве, он читал газеты и слушал радио. В каждом номере шло по три-четыре материала о «лжепатриотах»: «Разве какой-нибудь Гурвич или Лифшиц могут понять русский национальный характер?» Повсюду громко говорили о вредителях. Брат Раскина, который работал в Госплане СССР, в мае был арестован. Из Госплана вообще многих взяли. И в МПС. И на ЗИСе…
Уже умер в тюрьме врач-вредитель Этингер.
Защищать Хоца было бесполезно. Но Хоц был одним из пяти клиентов Раскина – к еврею-адвокату теперь обращались редко. Ефим регулярно оплачивал консультации. Раскин – а что делать? – регулярно посылал запросы.
Но не спешил. В конце концов 4 июня Хоц выходит на свободу. А так – кто ж его знает… Начнешь активно защищать – припишут антисоветский заговор. Тут и так сидишь как на пороховой бочке. У Бориса Семеновича Раскина трое детей…
Ботвинник с Бронштейном сыграли вничью. Борька был счастлив. Отец написал ему: «Ты был прав, Боренька, когда держал пари за Бронштейна. Он действительно оказался очень талантливым и способным шахматистом…»
Полгода свободы
Соломон возвращался.
Оля с сыновьями встречали его на Казанском вокзале.
Соломон вышел из вагона, подождал, пока схлынет народ.
И тут увидел.
Оля стояла, напряженно всматриваясь в толпу. Рядом худой, бледный мальчишка, длинный, почти Оле по плечо. А внизу – малыш, испуганный, вцепился в мамину руку.
Мои.
Через две недели «скорая помощь» увезла Соломона в Химкинскую больницу. Гипертония.
Выйдя из больницы, Соломон принялся искать работу. Ездил с Гучковки в Москву, возвращался. Его никуда не брали.
13 сентября случился второй инфаркт.
Соломон оказался в больнице Ждановского района. Лечащий врач Яша Тишманович знал свое дело, и Соломон не умер.
Через две недели после инфаркта он, лежа на больничной койке под вытертым одеялом, уже строил планы и писал веселое письмо, поздравляя всю семью с наступающим еврейским Новым годом: «Шоно тойво умсуко»[24], хорошего и сладкого вам года. «Чтобы дорогая Евгения Соломоновна имела, наконец, действительный нахес от всех своих детей и внуков, чтобы дорогие Фима, Сарра, Мариночка и Галочка зажили дружной, зажиточной и счастливой семейной жизнью. Чтобы Фима шел семимильными шагами к степени доктора технических наук и директора научного института Академии наук, чтобы Саррочка стала пышной дамой, одетой с иголочки, чтобы Мариночка получала круглые пятерки (даже по поведению), чтобы Галочка получала круглые пятерки (даже по рисованию). Чтобы моя родная, ненаглядная Олечка, наконец, зажила счастливой, зажиточной жизнью, чтобы Боренька учился на круглые пятерки, а дорогой Микунчик стал бы чемпионом Сходни и ее окрестностей». Письмо взяло все силы, и Соломон, закрыв глаза, в поту откинулся на подушки.
Ничего, он поправится. Да, забыл главное. Он привстал и дописал: «Сшей что-нибудь мальчишкам из моего драпового пальто. И привези мне, пожалуйста, дибазол – кажется, дома на столике еще оставалось несколько таблеток».
Жан де Малесси в своей книге прослеживает эволюцию яда — как из индивидуального оружия он стал оружием массового уничтожения. Путешествие в страну ядов, адская кухня ибн Вашьи, Рим — город отравителей, Митридат — не царь, а яд и метаморфозы яда — вот небольшой перечень вопросов, освещенных автором.
«Дело Бронникова» — книга-расследование. Она сложилась из пятитомного следственного дела 1932 года. Среди обвиняемых — переводчик М.Л. Лозинский, лингвист Н.Н. Шульговский, киновед Н.Н. Ефимов, художник В.А. Власов. Но имена других сегодня никому ничего не говорят. Пропали их сочинения, статьи, стихи, записки, письма, даже адреса. А люди эти были очень талантливы: А.В. Рейслер, П.П. Азбелев, А.А. Крюков, М.Н. Ремезов, М.Д. Бронников… — ленинградские литераторы и искусствоведы.Авторы собирали информацию по крупицам в официальных и частных архивах и пытались увидеть живых людей, стоящих за найденными материалами этого забытого дела.
Свидетельства очевидцев и долгожителей, данные архивов и музеев о появлении, жизни евреев, убийствах евреев на оккупированной в 1941–1943 годах Смоленщине и судьбах уцелевших.
В настоящем издании впервые в наиболее полном виде представлено художественное наследие выдающегося историка XX века Льва Николаевича Гумилева, сына двух великих русских поэтов — Анны Ахматовой и Николая Гумилева. В книгу вошли стихи, поэмы, переводы, художественная проза, некоторые критические работы. Ряд вещей публикуется впервые по рукописям из архива Л.Н. Гумилева. Издание сопровождается вступительной статьей и подробными комментариями. Выражаем благодарность директору и сотрудникам Музея истории и освоения Норильского промышленного района за предоставленные материалы. В оформлении издания использована фотография Л.Н.
Новая книга от автора бестселлеров «Дневники княжон Романовых» и «Застигнутые революцией» посвящена самой неизвестной странице жизни последнего российского императора – попыткам спасти от гибели Николая II и его семью. Историческое расследование, основанное на недавно обнаруженных архивных материалах из России, США, Испании и Великобритании, прежде недоступных даже отечественным историкам, тщательно восстанавливает драматические события весны и лета 1917 года. Венценосные европейские родственники Романовых и матросы-большевики, русские монархисты и британские разведчики – всем им история отвела свою роль в судьбе российской царской династии.
Эта необычная книга содержит в себе реальные истории из мира сегодняшнего российского бизнеса. В одних рассказывается о том, как предприниматели успешно разрушают бизнес-предрассудки «теоретиков», в других, наоборот, описаны катастрофические провалы, возникшие в результате принятия правильных, на первый взгляд, решений.Написанная с присущим автору остроумием книга «Дьявол в деталях» не столько о кейсах, сколько о правде жизни типичных российских предпринимателей.«Фишка» книги — авторские иллюстрации-«демотиваторы».Книга будет интересна широкому кругу читателей, занимающихся бизнесом, но особенно будет полезна тем, кто только собирается открыть собственное дело.2-е издание, стереотипное.
С каждым новым романом превосходный стилист, мудрец и психолог Андрей Дмитриев («Закрытая книга», «Дорога обратно», «Поворот реки», «Бухта радости») сокращает дистанцию между своими придуманными героями и реальными современниками. В «Крестьянине и тинейджере» он их столкнул, можно сказать, вплотную – впечатление такое, что одного («тинейджера») только что повстречал на веселой Болотной площади, а другого («крестьянина») – в хмурой толпе у курской электрички. «Два одиноких человека из параллельных социальных миров должны зажечься чужим опытом и засиять светом правды.
В «Мраморном лебеде» причудливо переплетаются три линии. Первая – послевоенное детство, мучительные отношения в семье, молодость, связанная с карикатурно-мрачным Тартуским филфаком, где правит Ю. М. Лотман, рассказ о дружбе с Довлатовым и другими… Вторая линия – сюрреалистические новеллы, родившиеся из реальных событий. И третья – особый взгляд на те великие произведения литературы, которые более всего повлияли на автора. Всё вместе – портрет эпохи и одновременно – портрет писателя, чья жизнь неизбежно строится по законам его творчества.