В тени пророчества - [204]
«Раненый» джип повело влево, но водила оказался не менее опытным, чем Семен. Он вывел машину на крайнюю правую, попутно слегка повернув в пространстве еще какую-то иномарку, и начал плавно сбрасывать скорость, полируя бочиной бетонное ограждение трассы. Да, учитывая инертность машины, на такой скорости это было оптимальное решение.
— Один есть! Миха, ну ты зверь! Полный абзац! — заорал довольный Колян. Санек с Семеном тоже подбодрили радостными криками, от которых веяло скорее изумлением.
— Новичкам всегда везет! Надо было ему сразу автомат дать! А мы не сообразили! — Санек постучал себя кулаком по лбу.
— Внимание! Тоннель! — оборвал Семен.
Наша машина на всей скорости влетела в подсвеченный едко-желтыми огнями тоннель. Это был эффект волны, бьющейся о берег — так же неожиданно оглушила меня ударная звуковая волна эха. И только сейчас я обратил внимание, как же круто здесь воняет! От выхлопов этой клоаки, самой экологически грязной трассы Москвы (ну, может МКАД конкуренцию составит) тошнило и перехватывало дыхание. Спасало, что в волнах затопившего организм адреналина было не до этого.
— Пригнись! — крикнул Семен, когда через секунду мы выскочили наружу. Рука Коляна схватила меня за затылок и наклонила к сидению. Голова самого доктора оказалась рядом, а над нами засвистели разноцветные пули, впиваясь в крышу кабины и барабаня по броне баганика.
Машина повернула. Я тут же вскочил, вскинул автомат и дал очередь по выезжающему джипу.
Пули пробарабанили по лобовому стеклу, оставляя после себя лишь легкие трещины-паутинки. Стрелок скрылся в салоне. Автомат захлебнулся.
— Держи. — Санек протянул мне с переднего сидения другой рожок.
С горем пополам я отстегнул этот, отдал Саньку и вставил новый. Все это делал согнутым буквой «зю» на заднем сидении, а над нашими головами периодически посвистывали пули. Наконец рожок защелкнулся.
— Погоди, я скажу… — остановил мою попытку встать берсерк. Точно, несколько пуль вновь залетело в салон через заднее «стекло», оцарапав то место, под которым я сидел. — Давай!
Я вскочил и дал три коротких по виляющему джипу, пока тот не скрылся за большой «Газелью» с кузовом.
Потом опять был короткий тоннель. Второй броневик попытался атаковать, но я стрелял по окнам, не давая стрелкам высунуться наружу.
— Молодца! Растешь! Хоть щас в армию! — по своему похвалил меня берсерк. Он-то похвалил, а я от такой перспективы чуть испариной не порылся. М-да!
Снова погоня. Стрелял я, стрелял Санек, высовываясь из окна, стреляли спасовцы. Гражданские машины разлетались, шарахались от свиста пуль в разные стороны, подрезая и «целуя» друг друга. Еще с начала кольца я пытался считать массовые аварии, но после восьми сбился. Свист пуль тоже перестал напрягать. Сердце больше не убегало в пятки после каждого удара о багажник «мерина» и даже рикошета внутри салона. Да, как, оказывается, легко к нему привыкнуть, к этому свисту!
Хотя, что это я? Человек на этой планете самая живучая скотина — ко всему привыкает.
То ли водитель второго джипа был умнее, то ли стрелки опытнее, но в их колеса попасть не получилось. Тем временем наша машина ворвалась в «тоннель смерти». В глазах зарябило от едко-желтых дорожек по бокам, а ощущение скорости потерялось.
— Как скажу, бросай ствол и держи Коляна! — крикнул Санек.
— Угу. — только и осталось сказать мне и пригнуться, поскольку стрелок джипа начал стрелять раньше, чем выехал из «мертвой» зоны.
— Арзамас-1, я на позиции! Повторяю, Арзамас — 1, я на позиции! — орал в свою рацию Семен.
— Восьмой, слышу тебя! одиннадцатый готов!
— Смотри, не проворонь, Арзамас! — после чего грязно выругался. Мы мчались по самому длинному, пользующемуся мистической дурной славой, тоннелю златоглавой, стараясь не дать друг другу возможности выстрелить.
Минута. Вторая. Нервы на пределе. Проскочили открытый участок и снова ворвались в желтую тошнотворную дымку выхлопов. Да когда же он кончится, этот тоннель! «Спасовский» джип вилял лихо, проскакивая в миллиметрах от стен, как бы насмехаясь над народным названием сего подземного сооружения. И ведь так и не удалось заставить автоматчика спрятаться! Тоннель повернул, уводя нас в мертвую зону.
— Миха, давай! — крикнул Санек и вылез в окно, тут же стреляя в стрелка выезжающего из-за угла «носорога», не давая высунуться.
— Ноги держи! — и Колян тоже по пояс высунулся в свое окно, и уже на весу вскинул РПГ на плечо.
Мы выскочили наружу.
— Притормаживай! Ровнее! — кричал Санек, давая еще очередь.
— Знаю, на! Отвали, на! — орал Семен.
Машина действительно пошла мягче. Я представил, каково это на такой скорости торчать по пояс в окне, да еще целиться из гранатомета. При таком ветре. И насколько мог крепко придавил ноги орлиноносого. Второй джип вылетел наружу, ведя по нам огонь, несмотря на все усилия Санька. Пули забарабанили по корпусу и крыше и я похолодел, опасаясь, что Коляна рассечет очередью. Вот, он вскидывает руки, роняет свою бандуру и безвольно виснет у меня на руках… И тут же поспешил отогнать от себя эти мысли, чтоб не сглазить.
Вдруг откуда-то сбоку воздух прочертила реактивная полоска, врезаясь в плюющийся заколдованным свинцом джип. Раздался оглушающий взрыв, и покореженная пылающая машина вылетела, кувыркаясь, на соседнюю встречную полосу. О том, что стало с сидящими внутри, равно и о судьбе случайно попавших в эту кашу людей, я старался в тот момент не думать. Ведь за вторым джипом ехал третий, и судьба предшественника его не вдохновила. Он выкрутил руль, выезжая на встречную, и вторая ракета вошла аккуратно в асфальт того места, на котором он должен был оказаться.
Война. Твоя феодальная обязанность, как защитника населения огромного пограничного графства. Бесконечное кровопролитие, в котором враги не заканчиваются — победив одних, ты вынужден без перерыва и отдыха выступать против следующих, ибо все в мире пытаются проверить тебя, юного графа, на прочность. И когда ты вконец отупеешь от монотонной многодневной скачки, когда звук трубы не вызывает даже раздражения, а вид крови, кишок и мяса перестаёт рождать хоть какие-то эмоции, когда наваливается апатия и хочется лишь лечь и умереть — только истории о древнем выдуманном сказочном ордене, безмерно чуждом местным реалиям, но таким родным им по духу, поддерживают в тебе желание держаться и сражаться дальше.
Рома — типичный раздолбай из категории «ребёнок до старости». Несмотря на свои почти тридцать лет, живёт один, ни на какой работе надолго не задерживается и ничего в жизни не хочет. Пьянки-гулянки, порнушка на ноуте и любимое фэнтези в ридере. Но всё меняется, когда, умирая за монитором, он оказывается в теле юного графа в магическом средневековом мире. Магический мир это, конечно, здорово, а быть в нём графом — вообще нечто… Но теперь на Роме лежит такая непривычная штука, как ответственность за жизни тысяч зависящих от тебя людей.
Дано: наследная принцесса - 1 штука. Информационная и техническая поддержка старших офицеров корпуса и руководства клана Веласкес - 1 штука. Теоретические познания технологии манипулирования - 1 комплект. И, наконец, мое природное обаяние.Задача: охмурить её высочество инфанту, сделав возможным влияние на её поступки и решения в долгосрочной перспективе.Осложняющие факторы... ...Практически всё. Проще перечислить, что НЕ осложняющий фактор.И не важно, что по условиям задания я - парень из "трущоб". Не важно, что она считает меня ультралевым радикалом, антимонархистом.
Старый граф умер и раздолбай Рома по прозвищу Лунтик, попаданец в тело его сына, должен занять место его сиятельства. Но в средневековье чтобы стать графом недостаточно родиться сыном графа; вначале ты должен доказать, что достоин этого. Работа феодала не только пить вино на пирах и мять крестьянок. Работа феодала это постоянная непрерывная война. С врагами. С друзьями. С разбойниками. С мятежными городами. С едящими человечину орками-степняками. С соседями. С баронами-дезертирами. С ударившими в спину предателями, и иногда даже с собственным королём.
День. Я — восходящая звезда. Вокалист, гитарист и идейный вдохновитель группы, создавшей на планете новый для неё жанр. Которой пророчат большое будущее, уже на взлёте карьеры собирающей тысячи людей и полные клубы, пригласить на вечеринку которую в высшем обществе считается шиком. Ночь. Я — кабальеро плаща и кинжала. Лидер ОПГ, совершающей дерзкие преступления, от которых лихорадит общество, теряющее сдерживающие его последние полвека скрепы. В латинском секторе меня зовут Хуан, и я — проект сеньорин офицеров корпуса во главе с нашей любимой королевой.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Я — невидимка. Один из избранников, единиц на поколение, кто получает уникальный шанс стать кем хочет, шанс исполнения заветного желания. И волею случая оно у меня такое. Мне не нужна власть над миром, деньги или слава, мне нужно лишь чтобы меня оставили в покое. Но сильные как мира сего, так и иных, сверхъестественных планов бытия, имеют на сей счёт другое мнение, считая, что человек с уникальной силой может и должен играть в их игры друг с другом по их правилам. И пока мы с Настей, молоденькой, но очень сильной ведьмочкой мчимся на переданном «союзниками» броневике, напичканном под завязку оружием, удирая от колдовской организации под названием «орден», свои козни успешно плетут и Метро, и Контора, и пока не проявившаяся таинственная Третья сила.