В тени побед - [79]
В военном госпитале в Порхове один хирург успешно ввел в вену 150 см>3 сыворотки. И говорят, пациент спокойно перенес такое огромное количество.
Только что доставлен больной с гангреной голени, развившейся после ранения, и как раз предоставляется возможность понаблюдать за операцией. Вся голень и бедро сильно вздулись, опухли, наблюдаются цианоз и гиперемия. Кажется, нога уже серьезно повреждена. Гангрена стремительно перекинулась на бедро. Необходимо немедленно делать операцию, иначе будет слишком поздно.
Солдат лежит на операционном столе уже без одежды. Рядом на подставке стоит стеклянная пробирка с сывороткой против гангрены. Шлангом она соединяется с трубкой, которая вставлена в вену и прочно зафиксирована. Шланг пока еще перекрыт зажимом.
Сестра начинает делать наркоз. Много времени ей не требуется: больной уже сильно ослаблен и быстро засыпает. В мгновение ока коллега, человек атлетического сложения, вскрывает бедро несколькими длинными разрезами – довольно жестоко, по-другому не скажешь. Да, думаю я, строение тела и характер взаимосвязаны – у этого нет никаких комплексов.
Обычно гангрена ползет по сосуду вверх. Коллега быстро добирается до большой бедренной артерии, но с ней все в порядке. По его знаку с шланга снимается зажим, и 50 см>3 устремляются в вену. Мгновенно у пациента развивается тяжелый шок – появляется синюшность, оперируемый едва дышит. Пульс не прощупывается, давление едва ощутимо. Тут я вмешиваюсь:
– Стойте… стойте… доктор, прекратите, иначе человек умрет от руки врача!
Молниеносно шланг снова перекрывают, чтобы прекратить дальнейшее попадание роковой сыворотки в вену.
Ошеломленно, почти беспомощно доктор глядит на меня. Он не верит моим словам. Мы не можем ждать, пока до его сознания дойдет, что происходит. Стол со стороны головы опускают. Вместо сыворотки в вену спешно вводится огромная инъекция глюкозы и физиологического раствора. Кроме того, делается искусственное дыхание, даются кислород и аналептики. В последнее мгновение удается снять шок, чуть было не стоивший человеку жизни.
Он снова дышит, цианоз проходит. Однако кровяное давление долгое время не поднимается, оно почти не чувствуется, а пульс неровный и скачкообразный.
Только этого инцидента нам еще и не хватало. Потребовалось полчаса, чтобы вывести больного из состояния шока и продолжить операцию.
Да, предписание по применению противогангренозной сыворотки никуда не годится, его необходимо отменить. Сомнительно, действует ли она вообще, эта сыворотка. Мы разуверились в ней, видя от нее больше вреда, нежели пользы.
Я немедленно бегу к бактериологам и серологам в исследовательский пункт. Говорю откровенно, не скрывая своих подозрений, о том, что процент фенола в сыворотке слишком высок. Я подсчитываю, сколько фенола содержится в 50 см>3. Такое количество уже является высокотоксичным, заявляю я. Серологи не хотят в это верить.
– Так проведите контрольные опыты на животных!
Специалисты принимают мое предложение, однако без моего ведома заходят еще дальше – изготавливают физиологический раствор соответствующей концентрации с добавлением фенола и вводят его двум пациентам. Одному становится смертельно плохо, у него возникают коллапс кровообращения, головокружение, шум в ушах, и три дня после этого он находится в тяжелом состоянии. Другой тоже очень плохо себя чувствует в течение многих часов, его мучают приступы головокружения.
Тут нам преподносят сюрприз. До главного врача и инспекции доходят эти новости, после чего применение противогангренозной сыворотки выносится на обсуждение в качестве главной темы на следующем заседании большого научного сената Военной академии в Берлине.
Крутой вираж Форстера
В Порхове мы вместе с Форстером поселились в крестьянской избе на берегу Шелони. Перед сном мы с ним частенько беседуем. Сегодня я рассказываю ему об инцидентах с сывороткой, но затем снова возвращаюсь к разговору об обморожениях.
– Мы всегда отогреваем конечности или весь организм только снаружи, мне кажется, что этого недостаточно. Все-таки стоит разок попробовать внутреннее обогревание, чтобы повысить температуру. Что вы скажете по этому поводу?
– Сущее безумие! Дружище, ради бога, вы сошли с ума, как вам в голову опять пришла эта безумная идея? То есть… нет, постойте, все-таки это не совсем безумие. Может быть, стоит как-нибудь попробовать.
– Вот именно, – говорю я, посмеиваясь про себя над интеллектуальным виражом, который Форстер только что проделал.
– Ведь можно попробовать давать пирифер*[36] и тем самым настолько возбудить процесс обмена веществ, что произойдет искусственное повышение температуры тела. Тогда организм будет вынужден отдавать тепло, а для этого ему придется расширить свои сосуды, чего мы и хотим добиться в случаях обморожения. Все направлено именно на это. Когда активизируется теплорегуляция, это должно снять спазм с артериальных сосудов. Понятно?
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.