В тени Нотр-Дама - [26]

Смерть зачесалась у меня в носу сладким запахом, и ужас охватил меня. Я упал на колени, и меня рвало, пока в желудке больше ничего не осталось от баранины и «рошфора» — разве что самая малость красного вина. Матушка настоятельница подозвала послушницу и приказала убрать рвоту.

— Кто? — прохрипел я грубым голосом, когда меня подняли. — За что?

— Вот именно эти два вопроса я и хочу вам задать, — сказал маленький человек с черным локонами и улыбнулся неподобающим образом. — Ответ на второй вопрос, надеюсь, приведет к прояснению первого. К сожалению, до сих пор оба открыты. Вероятно, вы можете помочь мне, пролить немного света на это дело.

— Кто вы? — спросил я отчасти с искренним интересом, отчасти, чтобы выиграть время. Я должен был оценить обстановку. То, что здесь не идет речь об убийстве целестинца, обрадовало меня. Но гибель доброй сестры Виктории — столь жестокая гибель, — омрачала мою радость.

— О, простите, — коротышка улыбнулся снова и отвесил явно шутливый поклон. — Меня зовут Пьеро Фальконе. Я лейтенант стражи Шатле и расследую этот случай.

— Странное имя, — пробормотал я.

Лейтенант изобразил на лице виноватое выражение.

— Мой отец родом с Сицилии. А ваш? Как зовут вас? И кто вы, месье?

— Арман Сове из Сабле, — ответил я с запинкой, все еще находящийся под впечатлением неслыханного убийства Хотя вид был ужасен, я не мог оторвать глаз от бледного лица и красной шеи августинки.

— Из Сабле на Сарте?

Я кивнул в знак подтверждения.

— А каков род ваших занятий?

— Переписчик.

— Где вы работаете?

— В соборе Парижской Богоматери. — Фальконе бросил на меня удивленный взгляд.

— Что же там можно переписывать?

— Я еще не знаю. Я как раз шел, чтобы вступить в свою должность у отца Фролло.

— Ах, у архидьякона, — казалось, ответ впечатлил Фальконе.

— Сегодня утром отец Фролло был в госпитале, — сказала матушка-настоятельница, — Значит, он разговаривал с сестрой Викторией.

— Верно, — подтвердил я. — Он пришел, чтобы предложить мне должность переписчика Вскоре после этого я покинул госпиталь, и с тех пор я не видел сестру Викторию.

— Она умерла днем, — объяснил лейтенант стражи Шат-ле. — Ее милосердие послужило причиной ее смерти.

Я не понял его и сказал об этом.

— Убийцей сестры Виктории должен быть нищий, который теперь исчез, — пояснил Фальконе. — Его нашли совсем обессилевшим у ворот госпиталя и положили в кровать. Сестра Виктория заботилась о нем. После ее не видели. Когда послушница хотела проверить нищего и отодвинула полог у его кровати, там лежал не хворый, а… — он показал на мертвую.

— Нищий! — вырвалось у меня, и я подумал о загадочном Колене.

— Да, — кивнул Фальконе. — Почему? У вас есть подозрения, месье Сове?

— Нет. Я только подумал, как много нищих в Париже. Их, должно быть, сотни.

— Тысячи, — ответил лейтенант стражи. — До сотни доходят только различные братства, в которые они сбиваются.

Было ли это правильно — не рассказать о Колене? Но чему это могло помочь? Схватить бродягу так же трудно, как и тень. Как мне следовало объяснить, какую роль он играл, какого рода связь была между ним и мной — для меня самого все это находилось в потемках. То малое, что я знал сам, звучало так странно, что подозрение упало бы также и на меня. Фальконе подумает, что я пытаюсь выгородить себя.

— Вы похоже задумались о чем-то, месье Сове, — тон Фальконе был нейтрален, но взглядом он буравил меня.

— Я спрашиваю себя, почему неизвестный нищий убил сестру Викторию. Что можно украсть у монахини?

— Ее голос.

— Как можно украсть ее голос?

— При этом разрезают горло, как это и сделал убийца. Постепенно я понял.

— Это значит, он хотел заставить сестру Викторию замолчать?

— Похоже на то, на это указывает и следующее. Это торчало во рту умершей, когда ее нашли.

Фальконе что-то достал из кармана пальто и протянул мне. Сложенный листок плотной бумаги с простым рисунком решетки на обратной стороне, а на лицевой — украшенный яркой картинкой. Она изображала руку, которая протягивала наверх суковатую палку, и рядом — число «X».

— Игральная карта, — постановил я. — «Десятка». И что это должно значить?

— А вы разве не знаете, месье Сове?

— А стал бы я тогда спрашивать?

— Но вы знаете, что означает карта! — закричал Фальконе.

— Если карта торчит во рту умершей, то она должна, пожалуй, что-то означать.

Теперь лейтенант стражи снова улыбнулся:

— Действительно. К счастью, матушка настоятельница хорошо разбирается в тайном значении карт. Объясните это месье Сове, достопочтенная мать.

— У карты много значений, — сказала настоятельница с каменным лицом. — У десятки их три: препятствие, предатель, а также начало и конец.

— Из чего мы можем следовать, — снова взял слово Фальконе, — что убийца хочет нам сообщить следующее: убийством сестры Виктории он устранил препятствие со своего пути, а именно положил конец предательнице.

Мать-настоятельница кивнула:

— Именно так.

Фальконе бросил быстрый взгляд на нее.

— Впрочем, удивительно, что вы так хорошо разбираетесь в картах, достопочтенная матушка. Разве церковь не гласит, что карты дьявольские происки?

— Чтобы пресечь козни дьявола, нужно их знать, — бесстрастно возразила старая августинка.