В те годы - [19]

И вот появился командующий — высокий, худощавый, светло-рыжий. Возможно, я ошибусь: осталось впечатление, что Ефремов был возбужден и озабочен.

— Трудно сказать, как будут развиваться события в ближайшие часы. Мы люди военные, а вас я прошу не задерживаться, — сказал командующий.

Нам дали группу для сопровождения, и мы отправились в дорогу.

М. Г. Ефремов геройски погиб под Вязьмой. Будучи тяжело раненным, он не хотел попасть в руки врага и застрелился. Теперь в городе, за который дрался Ефремов, в память о советском генерале воздвигнут памятник; его создал скульптор Е. Вучетич.

Контрнаступление развивалось успешно. Войска Калининского, Западного и правого крыла Юго-Западного фронтов под Москвой действовали на широком фронте от Калинина до Ельца, общей протяженностью 800 километров.

Несмотря на упорнейшее сопротивление противника — дело доходило до штыковых атак, — наши войска 11 декабря освободили Истру. Этот городок, окрестности которого так любят москвичи, расположен в 58 кило метрах от Москвы — меньше часа езды на автомашине.

Мы приехали в Истру ночью. При свете луны всюду можно было видеть развалины. Уходя, фашисты подожгли город; некоторые строения продолжали гореть. Гитлеровцы взорвали храм Новый Иерусалим — прекрасный памятник архитектуры. На соборной площади, словно могучие крепостные укрепления, остались лишь основания храма. Нелегко было преодолеть это открытое пространство. Шел, припорашивая все вокруг, нежный снежок; этот снежок накрывал холодным саваном тела наших воинов. На серые шинели, темные шапки, на заиндевелые, уснувшие навечно лица ложились белые снежинки, ярко сверкающие в ночном сиянии звезд.

Говорить ни о чем не хотелось. Было такое чувство, что мы, живые, в чем-то виноваты, в долгу перед павшими воинами.

Среди частей, действовавших на Истринском направлении, находилась 18-я дивизия народного ополчения Ленинградского района Москвы. Как и в других подобных соединениях, в этом формировании основным костяком были коммунисты и комсомольцы. Дивизия получила боевое крещение в начале октября. Воины выдержали тяжелые оборонительные сражения на Волоколамском направлении. Входящий в состав дивизии 518-й стрелковый полк пять суток бился в окружении, в районе Головина. Только по приказу командования оставшиеся в живых отошли с оборонительного рубежа.

В формулярах дивизии отмечен подвиг 36 бойцов и командиров 365-го стрелкового полка. Дело было севернее Истры, в районе Ефимонова. После нескольких неудач противник, сосредоточив в этом пункте 40 танков, бросился в решительное наступление. Воины встретили врага не дрогнув. В ход пошли гранаты, бутылки с зажигательной смесью. Храбрецы погибли, но не дали танкам прорваться в боевые порядки наших войск.

Командиры и красноармейцы после шестидневных боев в тридцатиградусный мороз преодолели Истру. При отходе на западный берег фашисты взорвали плотину. Уровень воды поднялся до двух метров, она текла поверх льда. Специальных переправочных средств на такой случай не оказалось. Бойцы форсировали реку на плотах.

Подразделения 365-го полка переправлялись у деревни Никулино на пароме. Утром 14 декабря трос парома оборвался. Если паром не будет действовать, наступление на этом участке сорвется и враг получит преимущество. Как быть? Комсомолец Тимофей Ловренков бросился в воду, поймал трос и поплыл к берегу. С противоположной стороны к нему спешили по льду саперы. Переправу восстановили, но за успех наступления на участке Ловренков заплатил своей жизнью.

В начале января 1942 года за участие в разгроме противника под Москвой, за стойкость в обороне дивизия была преобразована в гвардейскую. Во всех подразделениях прошли комсомольские собрания и митинги. Молодые воины давали клятву биться с врагом до полной победы.

Спустя много лет после окончания войны я ехал через Можайск, чтобы побывать в Бородине. День стоял летний, жаркий. Прошел сенокос, и с холмов Бородинского поля были видны свежие, убегающие вдаль стога. И как напоминание о прошлом, словно глубокая морщина, пролегал в этих полях ход сообщения.

В дни, когда отмечали победу советских войск в Бородине, здесь можно было услышать рассказ о подвигах артиллеристов; говорил о них могучий, уже в годах человек с орденом Ленина на груди. Это был Федор Чихлин, бывший комсомолец-сибиряк 32-й стрелковой дивизии.

В том бою комсомолец подбил три танка. На батарею, ведя огонь, ползла четвертая стальная махина. Чихлину снарядом оторвало руку. Какой силой воли надо обладать, чтобы не покинуть поля боя, заставить себя продолжать сражаться и подбить и этот, четвертый танк.

Стойкость и мужество были поразительными. Комсомольца Ф. Свиридова послали в батальон с донесением командира роты. Возвращаясь обратно, связной получил ранение, но скрыл ото всех. Комсомольцу дали новое поручение. Он его выполнил, вернулся в роту и упал, потеряв сознание.

В той же 32-й стрелковой дивизии шла слава про восемнадцатилетнюю санитарку Нину Мишину. Она спасла жизнь десяткам раненых. Во время одной из затянувшихся схваток наши бойцы стали испытывать недостаток патронов. Нина, ползая по полю, собирала их для роты.