В свете старого софита - [8]
Но там, где я жила прежде, в маленьком степном городке, ни у кого этой книги не было. В библиотеке тоже. У редактора тоже её не было.
Приехав в Москву, в книжных магазинах я её не нашла. У Варвары Ильиничны её тоже не было. А в библиотеке со мной и говорить не стали. Потому что летом у меня ещё не было прописки, а без этого в московскую библиотеку не записывали. Так что «Золотая роза» была для меня пока не досягаема…
И вот, еду как-то в метро, а напротив меня мужчина разворачивает газету, и на первой же странице, крупно: «Умер Константин Паустовский».
Умер… А я так и не успела прочесть его «Золотую розу»…
«Окна настежь» – толстая общая тетрадь в коричневом переплёте. Мои стихи. Первая рукописная книга.
Летом шестьдесят восьмого года, в Москве, я отважно отправилась с ней в редакцию «Юности», своего любимого журнала.
Редакция в то время находилась в левом одноэтажном флигеле на улице Воровского, 52, бывшей Поварской, (а теперь вновь Поварской).
Был очень жаркий день. Поэт (Знаменитый Поэт! Настоящий Живой Поэт!), которого я обнаружила в отделе поэзии в тяжёлой полудрёме, жалуясь на духоту, предложил выйти в скверик, во двор.
…Мы сидели на скамье под окнами редакции, окна были распахнуты. В одном окне, за пишущей машинкой, сидела девушка с длинными русыми волосами. Они стекали по её спине, как река… Девушка была очень красива и величественна. И хотя она, судя по всему, была всего лишь машинисткой, мне она казалась инопланетянкой. Жительницей планеты по названию – Большая Литература! Я ей тихо завидовала… Девушка пилочкой обтачивала свои прекрасные, волшебно длинные (воистину инопланетные!) ноготки и при этом отчаянно, мучительно зевала…
Мне было непонятно: как можно, обитая в Таком Потрясающем Месте, зевать?!
Девушка явно не осознавала своего счастья.
Знаменитый Поэт между тем листал мою тетрадь… Я ужасно волновалась. И, когда он, долистав её до конца, поднял на меня свои утомлённые глаза и заговорил своим утомлённым голосом… я в первую минуту даже не соображала: что он мне говорит такое?… А он как будто пересказывал мне те рецензии, которые аккуратной стопочкой лежали в моём чемодане, (я их привезла с собой в Москву, как одну из своих драгоценностей), и которые я знала наизусть… Он говорил о том, что у меня есть искорка Божья, что стихи мои искренние, симпатичные (вот дурацкое слово!). Но… к сожалению – я подражаю сразу всем поэтам. (Ну, не может, не может человек подражать сразу всем! Это же и курице понятно! – хотелось крикнуть мне. Но – я сдержалась).
Меня охватило разочарование… Почему все говорят одно и то же?! В этом «единодушии» мне чудился какой-то подвох… Нет, конечно же, я не ждала, и не надеялась, что, прочтя мои стихи, Настоящий Поэт тут же побежит отдавать их в набор. Конечно, нет. Но чего-то я от него всё-таки ждала…
Сейчас, оглядываясь на себя, восемнадцатилетнюю, наивную провинциалку, я понимаю, чего я от него ждала. И понимаю, чем меня так разочаровала первая встреча с Живым Поэтом.
Я ждала ВЗГЛЯДА.
Ждала, что он увидит перед собой МЕНЯ.
И скажет слова, адресованные ИМЕННО МНЕ. ТОЛЬКО МНЕ.
Увы…
Пожалуй, самым удручающим для меня был даже не его монолог, звучащий словно с заезженной, с трещинами, пластинки. (О, я даже и предположить не могла, сколько уже раз она проигрывалась!…)
Меня поразил его взгляд. Вернее: ОТСУТСТВИЕ взгляда. Его глаза были словно подёрнуты тонкой плёнкой. Как у больной птицы… Мне даже страшно было смотреть в них…
Мне всё казалось: сейчас он сбросит с себя истому, встряхнётся – и наконец-то увидит меня! Меня – умирающую от волнения, ждущую приговора – или благословения…
Но он смотрел в ПУСТОТУ. И ощущать себя этим пустым местом, этим НИЧТО было и тяжело, и грустно.
До меня, наконец, дошло: он ждёт, когда я уйду.
И, вяло поблагодарив его за консультацию, и, выслушав на прощанье вялое: «Пишите, конечно… а там видно будет…», взглянув ещё раз на счастливицу в окошке, всё так же упоённо занимающуюся своими волшебными ноготками, я вышла из этого душного скверика. Где на пыльной скамье, в величественной истоме, остался сидеть странный человек с невидящими глазами…
Тогда я подумала: мне просто не повезло. Наверное, Настоящему Поэту нездоровилось в тот день. Или мои стихи не пришлись ему по душе, бывает же такое.
Пройдёт ещё много времени, много лет хождений по редакциям и издательствам, прежде чем я перестану удивляться этому взгляду больной птицы…
И сколько ещё раз в жизни мне суждено натолкнуться на него, Бог весть…
Киоски под названием «Мосгорсправка». Маленькие волшебные киоски по всей Москве… О, как они меня волновали с самого первого дня!… Ведь в них содержалось ТО, что я даже не надеялась когда-либо найти… Но о чём, втайне от самой себя, мечтала всю свою жизнь… И только сейчас призналась себе в этом.
«Вы можете узнать адрес любого жителя любого города нашей страны» -
самая волшебная услуга, которую оказывала добрая волшебница по имени Мосгорсправка.
Эти призывные объявления не давали мне покоя. Пока я, наконец, не решилась.
Я попросила у тётечки в окошке маленький бланк и, чувствуя сильный жар в голове и дрожь в руках, стала его заполнять… Нужно было указать ФИО, год рождения и место предполагаемого проживания.
Книга о том, как непросто быть ребёнком и, одновременно, захватывающе интересно! О том, как жизнь и судьба лепят из ребёнка нестандартную личность. О том, что в детстве нет мелочей, и самое крошечное событие может явиться «ключиком» ко многим загадкам взрослой души…Действие в повести разворачивается одновременно в двух временах — прошлом и настоящем. Главная героиня повести, уже взрослая женщина, отправляется с дочерью-подростком в город своего детства — Оренбург. И оказывается, что Детство — оно никуда не ушло, оно не в прошлом, оно мистическим образом - здесь…Повесть написана ярким, образным языком, смешное и грустное на этих страницах - рядом.Книга адресована всем неравнодушным родителям.
Отрочество. И снова предельная искренность, обнажённость души. Ценность и неповторимость каждой жизни. Мы часто за повседневными заботами забываем, что ребёнок – не только объект для проверки уроков и ежедневной порции нравоучений. Чтобы об этом задуматься, очень полезно прочитать эту книгу.Воспоминания подобраны таким образом, что они выходят за рамки одной судьбы, одной семьи и дают нам характерные приметы жизни в нашей стране в 60-е годы. Те, кому за 50, могут вспомнить это время и узнать здесь свою жизнь, свои переживания и вопросы, на которые в то время невозможно было найти ответы.
Страшная болезнь – дифтерия… Тяжело больны взрослый сын и маленькая дочь. Как выдержать посланное тебе и твоей семье испытание, не впадая в отчаяние и безнадёжность? Как научиться замечать тех, кто рядом и кому ещё хуже, чем тебе? С множеством подобных проблем сталкиваются герои этой книги, написанной на пределе искренности, но вместе с тем красочно, живо и поэтично. Это книга о том внутреннем свете любви, ни одна искорка которого не пропадает напрасно.
Вторая книга трилогии «Побережье памяти». Волнующий рассказ о людях семидесятых годов 20 века – о ярких представителях так называемой «потаённой культуры». Художник Валерий Каптерев и поэт Людмила Окназова, биофизик Александр Пресман и священник Александр Мень, и многие, многие другие живут на этих страницах… При этом книга глубоко личная: это рассказ о встрече с Отцом небесным и с отцом земным.
Эта необычная по жанру книга, посвящённая психологическим проблемам семьи, читается как увлекательная повесть. На реальном житейском материале здесь рассматриваются отношения между детьми и родителями. Особенное внимание уделено сложностям воспитания детей с большой разницей в возрасте. Читатель найдёт здесь множество ситуаций из современной жизни, осмысление которых помогает творческому человеку ориентироваться в лабиринте семейной педагогики.Мария Романушко – автор нескольких стихотворных книг, а также повестей и рассказов, посвящённых детству и творчеству (“Наши зимы и лета, вёсны и осени”, “Побережье памяти”, “Не прощаюсь с тобой”, “Карантин” и пр.).
Третья книга трилогии «Побережье памяти». Рассказ о рождении сына, о радостях материнства. О друзьях, поддерживающих героиню в жизненных испытаниях. О творчестве, которое наполняет жизнь смыслом. О том, как непросто оставаться собой в мире соблазнов и искушений. Книга о вере и любви.На страницах романа читатель встретит замечательных людей: Юрия Никулина и Евгения Долматовского, отца Александра Меня и отца Дмитрия Дудко, Ролана Быкова и многих других… Как и два предыдущих романа трилогии, так и третья книга являются сплавом прозы и поэзии, лирики и драматизма.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».