В Свете Истины. Послание Грааля. Том II - [26]

Привязанные к земле

Этими словами охотно пользуются. Но все ли понимают и в самом деле, что они означают? Считается, что быть «привязанным к Земле» — ужасное Наказание. Большинство людей ощущает некий прилив ужаса при одном упоминании о тех, кто все еще привязан к Земле. В действительности же дело обстоит вовсе не так плохо.

Причиной привязанности к Земле бывает, разумеется, та или иная мрачная ситуация. Но в большинстве случаев подобные ситуации весьма просты и обыденны.

Рассмотрим, к примеру, следующий случай, свидетельствующий о том, что за грехи отцов приходится отвечать вплоть до третьего и четвертого колена!

Ребенок задает дома вопрос о потустороннем мире или о Боге — ему хочется разобраться в том, что говорят в школе или в церкви. Отец отмахивается, да еще и выговаривает: «Оставь меня в покое, не приставай с глупостями! Умру — всему конец.»

Ребенок недоумевает, у него появляются первые сомнения. Уничижительные формулировки отца или матери повторяются, то же самое приходится слышать и от других, и в конце концов ребенок соглашается с этой точкой зрения.

И вот отцу бьет час переселения. К своему собственному ужасу в этот миг ему приходится осознать, что бытие его не прекратилось. И тут-то в нем пробуждается горячее желание — дать знать своему ребенку о результатах этого акта познания. Оно и привязывает отца к ребенку.

Сын, однако же, не слышит отца и не ощущает его присутствия, ибо живет он теперь согласно убеждению, что отца больше нет. Иначе говоря, от отца со всеми его потугами сына отделяет как бы прочная, непроницаемая стена. Отец же терпит муку при виде того, что сын идет неправедным путем, на который он сам его толкнул, и что путь этот уводит сына все дальше от Истины; он страшится того, что на том неправедном пути сын не сможет уклониться от опасности сползания в Трясину, с которой он наверняка столкнется — все это вместе взятое и есть так называемое Наказание, назначенное отцу за то, что он когда-то толкнул своего ребенка на этот путь.

Теперь ему навряд ли удастся научить сына уму-разуму — к этому не представится подходящего случая. На глазах у отца сын воспитает в ложных понятиях своих собственных детей — и так далее, и все это будет не чем иным, как следствием его собственных прегрешений. Отец не сойдет с места до тех пор, пока кто-нибудь из его потомков не осознает, где же Правый Путь, и вступив на Него, благотворно повлияет и на других. Тем самым отец освободится от пут, хотя и не сразу, и сможет заняться своим собственным Восхождением.

Другой случай: и после переселения заядлый курильщик не смог избавиться от сильной тяги к курению, ибо тяга эта есть склонность, затрагивающая ощущение, то есть Сферу Духовного — пусть даже на самой отдаленной Ее периферии. Разгораясь все сильнее, пламя желания привязывает его к тому месту, где только и возможно удовлетворение — Земле. Удовлетворение же этот дух обретает, увиваясь за курильщиками и получая нечто вроде наслаждения опосредованно, через их ощущения.

При отсутствии какой-либо тяжкой кармы, привязывающей их к другому месту, подобные индивидуумы чувствуют себя превосходно, вообще не сознавая, как правило, что несут Наказание. Лишь тот, кому под силу окинуть взором Совокупное Бытие, распознает Наказание в Непреклонном Взаимодействии, состоящее в том, что данный индивидуум не продвинется вперед до тех пор, пока желание, во всякий миг стремящееся к «переживанию», ради собственного удовлетворения привязывает его к другим людям, еще живущим на Земле во плоти и крови, чьи ощущения являются для него единственным способом обретения частичного, опосредованного удовлетворения.

Точно так же обстоит дело с удовлетворением полового влечения, склонностью к выпивке и даже гипертрофированным интересом к еде. И эта страстишка побуждает многих рыскать по кухням и погребам, а затем присутствовать при вкушении яств другими, пользуясь любой возможностью опосредованно ощутить хоть малую толику наслаждения.

Разумеется, это «Наказание», если отнестись к делу серьезно. Но желание «привязанных к Земле» так настойчиво, что они этого просто не ощущают. Оно заглушает все прочее, а посему тоска по Благородному и Высокому едва теплится и не становится главным переживанием, что могло бы избавить их от всего прочего и возвысить.

Они вообще не осознают, чего им, собственно говоря, не хватает — до тех пор, пока это стремление к постоянному удовлетворению желания, возможному лишь частично и опосредованно, при участии других людей, не приведет к постепенному отвыканию от былой привычки, ее ослабеванию и угасанию. И вот тогда-то в нем пробудятся другие ощущения, наделенные меньшей энергией желания, а посему дремавшие до той поры, и постепенно догонят, а затем и обгонят старую привычку, благодаря чему они тут же станут переживаниями, обретя тем самым полную силу реальности.

По роду оживших в нем ощущений он окажется там, где пребывает подобная им субстанция, то есть падет или возвысится. Это ощущение точно так же разрешится в отвыкании, как это произошло с предыдущим, и настанет черед следующего ощущения из тех, что еще имеются в наличии.