В субботу рабби остался голодным - [3]
Они сели за стол, и рабби произнес благословение. Зазвонил телефон. Рабби был к нему ближе и взял трубку. Из нее раздался громкий голос.
— Это рабби? Рабби Смолл? Это Стэнли. Ну, помните, Стэнли Добл из храма.
Стэнли был сторожем при храме, а также поддерживал там порядок и занимался всяким текущим ремонтом. Он встречался с рабби почти каждый день, но когда звонил, всякий раз считал нужным представиться как «Стэнли Добл из храма», словно это был какой-то дворянский титул.
— Извините, что беспокою вас, рабби, но тут усилитель что-то барахлит.
— Что с ним такое?
— Да не хочет работать, как надо. Воет.
— Может быть, к вечеру сам наладится? — предположил рабби, для которого любое техническое устройство было загадкой: ему казалось, что они выходят из строя в силу какого-то каприза и могут исправиться сами, если оставить их в покое. — Или как-то отрегулировать? — добавил он с надеждой.
— Я проверил проводку. Ничего не нашел. Думаю, это микрофон. Наверное, поломался.
— Вы можете кому-то позвонить, чтобы отремонтировали? Может, той фирме, что устанавливала систему?
— Это бостонская фирма.
Рабби посмотрел на часы.
— Тогда уже нет смысла звонить. Может, найти кого-то в Линне или Салеме?
— Да поздновато уже, рабби. Почти все уже закрыты.
— Ну, тогда я просто буду говорить чуть громче. Наверное, надо позвонить кантору и его тоже предупредить.
— О’кей, рабби. Извините, что побеспокоил, но я подумал, что вы должны знать.
Рабби вернулся к супу, который жена поставила перед ним. Едва он начал есть, как телефон снова зазвонил. Это была миссис Робинсон, председатель женской общины.
— Рабби, это Сью Робинсон. — В ее голосе слышалась одышка, как будто она бежала за ним и нагнала только на углу. — Простите, что нарушаю ваши предпраздничные размышления, но это ужасно важно. Вы ведь собираетесь огласить благодарность за цветочное оформление, так? — Это звучало как обвинение.
— Разумеется. Одну минутку. — Он открыл свой молитвенник на странице, заложенной листком бумаги. — Вот у меня записано: «Цветочное оформление — благодаря любезному содействию женской общины».
— Так вот, тут изменение. У вас есть под рукой карандаш и бумага? Я подожду.
— Все в порядке, слушаю вас.
— Роза Блум… Нет, лучше запишите: мистер и миссис Айра Блум, в память о ее отце Дэвиде Айзеке Лэвине.
— Лэвине?
— Именно так, она произносит это «Лэвин» — Л-э-в-и-н, с долгим «э». Она утверждает, что это ближе к древнееврейскому произношению, чем «Левин». Это так, рабби?
— Думаю, что да.
— Ну, если вы так считаете, тогда конечно, хотя на мой слух это все же звучит как-то неестественно. В общем: «Цветочное оформление — благодаря любезности мистера и миссис Айра Блум». И пожалуйста, не перепутайте имена, рабби, — сказала она с нажимом. — Я бы предупредила раньше, но она сама позвонила мне всего полчаса назад.
— Не перепутаю. — И он прочитал миссис Робинсон продиктованное ею объявление.
— Великолепно. Да, и еще рабби. Скажите это Мириам. Ей тоже следует знать.
— Конечно. Я скажу ей.
Рабби аккуратно переписал то, что наспех набросал карандашом, причем имена вывел четкими печатными буквами, чтобы не сделать ошибки, зачитывая объявления с кафедры. Вернувшись к столу, он съел несколько ложек супа и покачал головой.
— Пожалуй, больше не смогу, — сказал он извиняющимся тоном.
— Уже, наверное, остыл, — сказала Мириам и убрала тарелку.
Снова зазвонил телефон. Это была миссис Розофф.
— Скажите, рабби, — начала она, стараясь говорить спокойно, — я не хочу беспокоить вас в такое время, но сколько весит Тора? Ну, вы понимаете — Свиток?[11]
— Я не знаю, миссис Розофф, а что? Свитки бывают разных размеров, так что, наверное, чуть-чуть отличаются по весу. Это важно? По-моему, большинство наших Свитков весят примерно тридцать фунтов каждый, но точно я не знаю.
— Да, для меня это важно, рабби. Моего мужа на прошлой неделе уведомили, что на Йом-Кипур он удостоен почести. Он будет хагбаха, как они сказали. И я только что выяснила, что это значит. Это значит, рабби, что он должен поднять Свиток над головой, держа его за ручки. Это такую честь вы оказываете человеку, который меньше трех лет назад перенес сердечный приступ и до сих пор не выходит на улицу без пузырька с нитроглицерином? Такие у вас почести, рабби? Вы что — хотите, чтобы у моего мужа случился сердечный приступ прямо там, у алтаря?
Рабби попытался объяснить, что почести распределяются ритуальным комитетом и он уверен — они не знали о состоянии здоровья мистера Розоффа.
— Вообще-то все не так уж страшно, миссис Розофф, потому что хагбаха — это один из пары. Есть хагбаха и есть глила. Хагбаха поднимает Свиток, а глила сворачивает его и связывает. Вашему мужу достаточно только сказать, что из этих почестей он предпочитает сворачивать Свиток, и поднять его поручат другому.
— Вы не знаете моего мужа. Думаете, он признается в том, что не может поднять Свиток, после того как вы объявите, что он удостоен этой чести? Да мой великий герой скорее рискнет заработать сердечный приступ!
Рабби пообещал миссис Розофф уладить это дело и, не полагаясь на свою память, сразу же набрал номер Мортимера Шварца, президента конгрегации
В детективной истории, "Пятница, когда раввин заспался", молодой раввин Дэвид Смолл решает спорные вопросы необычным способом — прибегая к помощи Талмуда. Поначалу люди с недоверием относятся к такому методу, но вскоре убеждаются в его действенности.
"The Nine Mile Walk" - оригинальное название. Впервые напечатан в 1947 году в журнале "Ellery Queen's Mystery Magazine".Обсуждается фраза: The nine mile walk is no joke, especially in the rain.
Гарри Кемельман В пятницу раввин встал поздно Изд-во "СОВА" Тель-Авив Harry Kemelman Friday the Rabbi Slept Late Перевел с английского: Моше Ледер © 1964 by Harry Kemelman © русского перевода – Изд-во "СОВА", Тель-Авив Published by agreement with Scott Meredith Literary Agency, Inc. 580 Fifth Avenue, New York, N. Y. 10.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В девятнадцатом столетии рабби Исраэль Салантер из Вильно сказал: «Раввин, которого не хотят прогнать из города, — это не раввин; а раввин, который позволяет себя прогнать, — не мужчина». В общине Барнардс-Кроссинга очередной конфликт; рабби Смолл, как всегда, стоящий над схваткой, под угрозой увольнения… А тут еще убийство, марихуана, негритянский вопрос и права человека… Рабби Смолл блестяще доказывает, что он настоящий раввин и настоящий мужчина.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Авантюрный роман. Провинциальный учитель французского находит неизвестные тексты Нострадамуса. Его шестнадцатилетняя ученица хочет секса и тайных знаний. Древние пророчества рулят судьбами современной России. Кремль в панике и бешенстве. Должны быть уничтожены все, причастные к тайне.
Произошло страшное убийство, свидетельницей которого стала лишь маленькая девочка — дочь убитой. Есть подозреваемый, но нет доказательств его вины: девочка могла ошибиться. Если вина не будет доказана в самое ближайшее время, подозреваемого придется отпустить. Молодой оперуполномоченный Анатолий Коробченко кое-что придумал…
Недаром говорят, что для детективов нет ни будней, ни праздников. Вот и хозяйка престижного ресторана, а по совместительству сыщик-любитель Лариса Котова на этот раз берется за дело в Международный женский день. Она расследует убийство владельца фирмы по продаже недвижимости Николая Голованова, отравленного на своей даче… Лариса отбрасывает одну за другой кандидатуры подозреваемых и тут вдруг понимает, что упустила из вида одно важное обстоятельство — кражу пистолета из кабинета Голованова. А ведь подобные исчезновения, как подсказывает ее опыт сыщика, обычно влекут за собой весьма печальные последствия.
«Подельница» — это криминальное чтиво. Действие охватывает весенний период апрель-май, когда отопительный сезон ещё не завершен, а солнце уже греет по-летнему, и разомлевшие от жары граждане, потеряв всякую бдительность, распахивают настежь форточки, окна и балконные двери. Этим пользуются всякого рода «домушники» и прочая нечисть. А кому потом разгребать? Ментам, кому ещё!В данном случае описывается работа уголовного розыска в провинциальном городке с численностью населения триста тысяч. Расслабившиеся за зимний период «от бытовухи», менты порой с трудом поспевают раскрывать преступления оживших от наступившего тепла преступников.
«…И тут все находившиеся в учебной комнате увидели, что с Дашей происходит что-то не то. Она начала задыхаться, лицо ее потемнело, и она начала хрипеть. Конвульсивными движениями Даша пыталась вытянуть из себя шланг. Мурашки побежали по коже даже у Зои Андреевны — главной медсестры больницы, на своем веку повидавшей многое.Стало понятно, что Даше плохо. Таня от испуга бросила шланг и прижала руки ко рту. Прошло еще некоторое время, пока Женя выдернула его из бившейся в конвульсиях Даши. Теперь она уже глухо хрипела.
После шести лет непрерывного труда в своей конгрегации рабби Смолл… сбежал в Израиль. Никто не знает, когда он вернется, и вернется ли вообще, даже он сам. Едва успев приехать, он тут же попадает в поле зрения полиции, а через некоторое время — на допрос к «инспектору в кипе». Так уж устроен «самый неортодоксальный детектив», что инспектор сразу начинает подозревать его в… неверии в Бога, Оставив инспектора в замешательстве, рабби как всегда блестяще распутывает преступление, помогая своим друзьям избежать беды.