В строю с волками - [51]

Как бы то ни было, но сидеть и ждать, когда араб наговорится, Вахид не мог. План созрел мгновенно.

Вахид развернулся к Усману и едва слышно сказал:

– Тебе надо подняться этажом выше и ждать сигнала.

Ни слова не говоря, Усман подчинился.

Дождавшись, когда его тень исчезнет с пролета, Вахид перегнулся через перила и позвал:

– Послушай, уважаемый!

Араб замолчал.

– Я плохо знаю твой язык, – объяснил Вахид, с трудом подбирая слова. – Как с тобой можно говорить?

– Английский знаешь? – раздался испуганный голос.

– Конечно! Я жил в Англии.

– Кто ты? – донеслось из-под лестницы.

– Почему нарушаешь приказ? – строго спросил Вахид, проигнорировав вопрос. – Все знают, что нельзя даже держать при себе включенный телефон. Хочешь, чтобы американцы разбомбили госпиталь? А может, ты делаешь это специально?

– Что ты такое говоришь? – воскликнул араб. – И в мыслях не было. Что ты там делаешь?

Араб говорил практически без акцента, отчего Вахид сделал вывод, что тот с малых лет жил в Англии.

– Я работаю здесь, – соврал Вахид. – Ходил забрать наверху кое-что.

– Почему я не видел, как ты поднялся?

– Тебя здесь не было.

Наконец снизу появилось испуганное лицо. Араб задрал голову и пытался разглядеть Вахида. На вид ему было не больше двадцати. Совсем мальчишка.

– Я отходил на минуту.

– Мне все равно, где ты был. Иди лучше сюда. Помоги мне принести одну вещь.

– Какую? – испуганно спросил араб, поднявшись на площадку.

– Увидишь. – Вахид, уже не таясь, стал подниматься по лестнице.

Теряясь в догадках, боевик направился следом за ним.

Вахид дошел до ящика, найденного часом раньше, наклонился и взял его за ручку.

– Бери! – приказал он арабу.

– Что это? – спросил тот.

– Кто-то украл перевязочный материал и спрятал здесь. Я нашел. Сейчас надо отнести его на место.

– Послушай! – испуганно воскликнул боевик. – Я ни при чем!

– Тебя никто ни в чем не обвиняет, – попытался успокоить его Вахид. – Мое дело – лечить наших братьев.

– Но ты же понимаешь, что спросят с меня!

– Каждый отвечает за себя. – Вахид приподнял край ящика и прикрикнул: – Хватай! Чего ждешь?

– Нет, постой, – заторопился араб. – У меня семья. Ты не можешь не знать, как обойдутся со мной, когда узнают об этом.

– Но ведь ты не крал этого! Чего тебе бояться?

– Почему ты не понимаешь?! С меня-то как раз и спросят. Ведь это моя вина, что здесь разгуливают воришки.

– Все это могли похитить в то время, когда вход охранял другой человек, – выдвинул предположение Вахид и выпрямился.

– Я один сегодня здесь.

Араб был готов расплакаться. Немудрено, ведь в ИГИЛ за все одно наказание – смерть.

– Хорошо, я не стану никому говорить о случившемся, – пообещал Вахид. – Но тогда нельзя допустить и того, чтобы кто-то из тех, с кем я работаю, увидел этот ящик.

– Ты собираешься его спрятать?

– Пока мы занесем его к раненым.

– Спасибо, брат! – обрадовался араб. – Ты спас меня от позора.

«Какой ты глупый! – подумал Вахид. – А приехал воевать из самой Англии! Зачем, спрашивается, тащить куда-то этот ящик?»

В коридоре никого не было. Они втащили ящик в палату и поставили на пол.

Вахид не стал включать свет.

– Я мог оказаться среди этих несчастных, – сказал араб и охнул от удара кулаком в висок.

– Ты и останешься, – проворчал Вахид, перешагнул через парня, рухнувшего на пол, и выглянул в коридор.

Никого.

Вахид вернулся назад и включил свет. Зелимхан по-прежнему лежал с накрытой головой. На простыне проступила кровь. Его обнаженный сосед лишь слегка повернул голову в сторону. Остальные даже не изменили позы.

Вахид задвинул ящик под ближайшую к выходу кровать и стал снимать с араба куртку. Скрип дверей заставил его выпрямиться.

– Это я, – громким шепотом объявил Усман и вымученно улыбнулся.

– Надо торопиться. – Вахид показал на араба. – Этого разденем и положим вместо моего брата.

– Давай я займусь охранником, а ты позвони своему земляку, – заторопился Усман.

Глава 36 Первый блин комом

Берса открыл глаза и увидел Абдулу, сидящего на соседних нарах. В желтоватом свете керосиновой лампы он походил на больного, уставшего от жизни старика. Глаза ввалились, складки вокруг рта, тонувшие в косматой бороде, стали глубже и резче.

– Давно не спишь? – спросил Берса, пытаясь унять дрожь.

– Только проснулся. – Абдула сдвинул рукой брезент, которым они отгородились, и скомандовал: – Подъем! Живее! Кто там еще лежит!

Возня усилилась.

Берса собрался с силами и откинул одеяло. В отсыревшей одежде не удавалось согреться, поэтому люди укрывались всем, чем могли. В ход пошел даже тент со сломанного грузовика, на котором раньше привозили продукты. Его сняли с машины и разрезали на куски.

– Кто ночью печь топил? – строго спросил Берса, выйдя в проход.

– Сулейман, – ответил рослый Руслан Агушев.

Услышав вопрос, с ящика рядом с печью поднялся щуплый чеченец.

– Почему холодно? – спросил Берса.

– Уголь сырой, – стал оправдываться Сулейман.

– Просто ты жил в Европе на всем готовом, – проворчал Берса. – Вот и не умеешь печку топить.

Берса вышел из палатки и зажмурился. Свежий снег окутал все белым покрывалом. Несмотря на ранний час, было светло как днем.

– Как думаешь, растает? – раздался из-за спины голос Абдулы. – Или до весны?