В стране странностей - [42]
Из „вороньего гнезда“.
В рубке — навигационные приборы океанского корабля. На полированных панелях вспыхивают сигнальные огоньки.
У пульта — бывалый морской волк с седыми, пожелтевшими от табачного дыма усами. Он молча посасывает трубку.
Моряку скучно. Его корабль лежит на курсе, с которого невозможно сбиться. Если ручку машинного телеграфа резко перевести на «полный вперед», палуба не рванется из-под ног. Брызги, которые ветер бросает в стекла рубки, не оставят соли на губах: то лишь дождевые капли.
Рубка снята с океанского судна водоизмещением тридцать тысяч тонн. Ее перенесли на бетонную башню, корабельной мачтой высящуюся над Роттердамом. Чтобы вы сразу почувствовали, что это город моря, вас прежде всего поднимают сюда, в «воронье гнездо», к корабельному пульту.
Башня называется «Евромаст», и любознательный человек может узнать, что ее ствол был построен за 23 дня 1 час 59 минут. Затем любознательный идет в ресторан. Там, на стометровой высоте, он съедает котлетку или бифштекс, который поджаривают тут же, при нем, так что любознательный может видеть, как подрумянивается мясо.
Запивая еду пивом «Хейнекен», он любуется самым крупным портом мира.
Этот порт лежит далеко внизу и тем не менее подавляет своими размерами, числом кораблей, прижавшихся к причалам, огромными кранами. Не видно, где он начинается и где кончается.
Над Роттердамом поднимается башня «Евро маст».
. у подножия которой — крупнейший в мире порт
Роттердам принимает и отправляет в год свыше тридцати тысяч океанских кораблей. Они обмениваются грузами с двумястами пятьюдесятью тысячами речных судов. Эти речные суда по Маасу, Рейну, Ваалу и каналам связывают Роттердам с соседними странами: Францией, Западной Германией, Бельгией, Швейцарией.
С высоты птичьего полета и мы любовались чудо-портом. За нашей спиной седой моряк посасывал трубку. Светились глазки приборов. Что-то загадочно пощелкивало. На мгновение мы почувствовали себя если и не капитанами судна-гиганта, только что ошвартовавшегося в роттердамской гавани, то, во всяком случае, людьми, не чуждыми морю. Спасибо строителям «Евро-маста», что они не ограничились сооружением на башне ресторана, а подняли сюда корабельную рубку!
Потом лифт спустил нас с высот. Уже с борта прогулочного катера, юркнувшего в корабельную гущу, мы, задирая голову, читали имена надменных великанов, которые только что казались нам лилипутами.
В названиях и корабельных флагах предстала география всей планеты. Жаль, что в шуме гавани наши голоса не могли услышать на «Станиславском», «Коломне», «Рязани». Впрочем, со «Станиславского» в ответ на нашу энергичную приветственную жестикуляцию двое моряков помахали рукой.
Читатель, которому знакома карта Голландии, возможно, обратил внимание на некоторую странность: Роттердам, морской гигант, расположен… в стороне от моря! До побережья от него около тридцати километров.
Океанские корабли, мимо которых мы носились на катере, стояли в пресных водах реки Маас. Они пришли в порт по морскому каналу, прорытому в прошлом веке, и ошвартовались в искусственно углубленных гаванях: До Роттердама не могут доходить лишь самые крупные нефтеналивные суда. Для них возле входа в морской канал строится особый «Европорт».
Роттердам в начале 1969 года населяли 1 миллион 56 тысяч жителей. Он на 7 тысяч человек обогнал Амстердам, оттеснив столицу на второе место. Ни один-город Голландии за последние сто лет не рос так быстро. Больше всего своим ростом Роттердам обязан порту.
Если забыть о трагедии Роттердама и видеть в нем обычный голландский город, то при знакомстве с ним многое удивляет и обескураживает. Первые часы так было и с нами.
Где же каналы? Мелькнул один по дороге в порт, и только. В Амстердаме мы успели бы увидеть за первые часы уже добрых три десятка.
А мельницы? В путеводителе было сказано, что они сохранились лишь у древней гавани.
Зато сколько небоскребов! И названия у них — на американский лад: «Шелл билдинг», «Юнилевер билдинг». Но коробки из стекла и стали есть во всех крупных городах. А поскольку в Роттердаме совершенно не бросались в глаза ни мельницы, ни мосты, ни каналы, мы решили, что по внешнему виду это самый неголландский из всех голландских городов.
Позднее мы поняли свою ошибку. Роттердам вполне голландский город, но не старого, а нового времени.
… Конец прошлого столетия и начало нынешнего не принесли голландцам военных бурь и потрясений. Представители враждующих держав собирались в мирной Голландии на конференции и переговоры В Гааге при участии тридцати трех стран стали строить международный Дворец мира.
Однако не успели его по-настоящему доделать, как началась первая мировая война. Ее пожар пощадил Голландию. Страна объявила себя нейтральной.
Когда в 1939 году началась вторая мировая война, голландцы снова поспешили заявить, что они не присоединятся ни к одной из воюющих стран. Гитлер, в свою очередь, заверил голландское правительство, что его войска никогда не нападут на Голландию.
Но однажды в мае 1940 года роттердамцы услышали вой бомбардировщиков и разрывы бомб. Самолеты со свастикой шли волна за волной. Через четверть часа город и порт были объяты пламенем. Моторы в небе ревели почти весь день, и к вечеру центра Роттердама не стало.
На примерах из семи десятилетий истории Советского государства и современной жизни нашей страны автор рассказывает о дружбе народов, о единстве советских людей разных национальностей, об интернационализме.Для младшего школьного возраста.
В книге известного историка, географа, краеведа, писателя Георгия Ивановича Кублицкого (1911 - 1989) рассказывается о путешествиях по Таймыру, Нью-Йорку, Африке... Автор прослеживает историю познания разных уголков земного шара, а также делится с читателем открытиями и тайнами, с которыми столкнулся во время своих путешествий.
Книга известного советского писателя, сибиряка по рождению, много лет проработавшего в Красноярском крае, рассказывает о Енисейском Севере, занимающем особое место в освоении Арктики. Книга, восстанавливая забытые страницы истории, доводит повествование до наших дней.
Рассказывая о путешествиях, открытиях, неразгаданных загадках, автор прослеживает историю познания разных уголков земного шара с давних времен до наших дней. Герои книги — покорители горных вершин и океанской бездны, искатели последних «затерянных миров» и отважные мореплаватели, следопыты джунглей и открыватели полюсов, подводные археологи, ученые, пытающиеся проникнуть в тайны Марса.
Этот человек стал гордостью своей страны. Его молодые годы были наполнены необыкновенными приключениями. Они начались на зверобойном судне «Викинг», затертом льдами. В 28 лет к Фритьофу Нансену пришла слава знаменитого путешественника: он первым в мире на лыжах пересек ледяной купол Гренландии. Затем последовала всемирно известная эпопея «Фрама», поход вдвоем к Северному полюсу, полярная робинзонада на неведомой Белой Земле…О Нансене говорили, что он велик, как арктический исследователь, более велик, как ученый, и еще более велик, как человек.
Енисей! Какой сибиряк не встрепенется, услышав это слово. Любит он этого неистового богатыря, сурового, могучего, прекрасного в своей дикой красе, которая поразительно оттеняет величие тайги, гор и степей сибирских, точно так же как раздолье Волги дополняет и украшает картину необъятной русской равнины. За то еще любит сибиряк свой Енисей, что видит он на его берегах удаль, которая раньше и во сне не снилась. Это удаль свободного и трудолюбивого народа, создающего по воле партии удивительные города в тундре, закладывающего первые виноградники в минусинских степях, победившего вечную мерзлоту и таежную глухомань.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.