В стране слепых - [212]

– Это нехорошо. Я этого не одобряю.

Она перестала играть.

– А чем это отличается от того, что делают «они» или Шестерка? Или от того, что ты собираешься заставить делать Ассоциацию? Это все равно управление, манипулирование. Одни это делают оптом, другие в розницу, но разве это так уж существенно?

Он отвел глаза.

– Не знаю. Раньше мне казалось, что да, но теперь я поумнел.

– Чем больше умнеешь, тем меньше знаешь. Или тем больше сомневаешься. Вот почему фанатики всегда добиваются своей цели. Они все знают наверняка. Ты готов? Ну, вступай за мной.

Она сыграла первую фразу рэгтайма, и Ред повторил ее. Несколько раз он сфальшивил, но Сара старалась не морщиться, и в конце-концов он взял верный тон.

– Был такой момент, – сказала она, продолжая играть, – когда я думала, что клиологических обществ развелось слишком много. Общество, Ассоциация, группа «К», Шестерка, «ДБС», даже правительство Соединенных Штатов или, во всяком случае, какая-то часть его, если верить твоему приятелю Чарли. Но в последнее время я начала подумывать, а не мало ли их.

Он перестал играть.

– Мало?

– Мало. Что, если бы каждый знал, как это делается? Что, если бы клиологию преподавали в МТИ и в Калтеке? note 66 Ты как-то сказал мне, что каждый старается изменить будущее. А что, если бы у каждого был в руках инструмент, чтобы делать это лучше?

– Получился бы хаос. У всех свои представления о том, каким должно быть будущее. Все тянули бы в разные стороны.

– Ну и что? По крайней мере, все играли бы на равных. А жизнь менялась бы в том направлении, куда потянет больше людей. Когда играют миллионы игроков, случайные вариации взаимно уничтожаются. Это же основы теории вероятностей, верно? Нормальное распределение ошибок. Может быть, Общество Бэббиджа и наделало столько глупостей потому, что занималось инбридингом. Должно происходить что-то вроде дрейфа генов.

Он встал, подошел, положил ей руку на плечо и наклонился поближе.

– Сыграй этот рэг опять, – сказал он. – В первый раз я слишком много врал. И погромче, – шепнул он.

Она вопросительно посмотрела на него, но он приложил палец к губам. Она ударила по клавишам, он наклонился еще ближе и шепнул ей на ухо:

– Давай не будем здесь об этом говорить. Завтра поедем кататься верхом. Ты покажешь мне эту свою Альтафлору.

– Не говори глупостей. Сейчас она вся засыпана снегом.

– Ну, что-нибудь еще покажешь.

Он наклонился еще ближе и поцеловал ее в щеку.

– Я могу зайти попозже, если надо, – сказал Текс Боудин, стоявший в дверях.

Сара помахала ему рукой, не сбившись с ритма. Ред снова взял в руки кларнет.

– Какого черта, Текс, присоединяйся, – сказал он.

Сара продолжала играть, но немного тише.

– Сейчас. Дайте мне только позвонить.

Текс подошел в телефону на стене и сказал в трубку несколько слов. Потом направился к шкафу и вынул из него тромбон. Собрав его несколькими уверенными движениями, он подвигал кулису.

– Что будем играть?

– Рэгтайм, – сказала Сара. – Может быть, немного диксиленда.

– А по-чикагски вы умеете?

– Может быть, позже, если будете хорошо себя вести.

Она сыграла финал «Мэйпл-Лиф» и начала вступление к «Хай Сосайети». Ред с улыбкой взглянул на нее.

– Спасибо, – сказал он.

– Чем богаты, тем и рады, – отозвалась она.

Они заиграли втроем. Текс довольно уверенно вел на своем тромбоне басовую партию, хотя Саре и показалось, что мелодию он слышит в первый раз. «Хорошо импровизирует», – подумала она.

Через несколько минут в комнату вбежал человек с большой лысиной и курчавой бородой во всю грудь. В руке у него была труба. Он хлопнул Текса по спине и уселся рядом с ним. Некоторое время он вслушивался, притопывая в такт ногой, потом поднес к губам трубу и надул щеки. Серебристый звук трубы уверенно подхватил мелодию.

Когда Ред без единой ошибки сыграл свое сложное соло, Текс испустил радостный ковбойский клич, а из дверей раздались дружные аплодисменты. Сара оглянулась и увидела, что там собралась небольшая толпа.

Они уже приближались к финалу, когда она услышала:

– Прошу прощения. Пропустите, пожалуйста.

Она увидела, что через толпу проталкивается Уолт Половски, таща за собой Умника. Пробившись в комнату, Половски показал ему на ударную установку, стоявшую в углу.

– Вот, я же тебе говорил, что у нас все есть. Теперь не зевай, тебе вступать после Джимми.

Босуорт поглядел по сторонам, зардевшись от смущения, сел за ударные, взял в руки палочки, примерился и сыграл на пробу короткую трель.

– Спасибо, что меня позвал, Текс. Привет, Стош, Джимми, Гло… то есть Сара. – Половски водрузил на колени помятую тубу и объявил: – «Джо Эвери». Возражений нет?

– Делай, что он говорит, Сара, – сказал ей Ред. – Это его коронный номер. Заходи, Кэм. Тоже хочешь сыграть с нами?

Человек, которого Сара еще ни разу не видела, занял место у стены. У него было худое лицо с резкими чертами, а волосы его давно выбелила седина.

– Посмотрим, – сказал он, перебирая струны банджо. – А вы что, позировать собрались или играть?

«Джо Эвери» начинается с громкой, веселой басовой фразы, и Половски сыграл ее свободно и уверенно. Звуки лились с легкостью, необычной для тубы. Когда мелодию подхватила труба, Половски заиграл тише, создавая мерный ритмический фон.