В стране магии - [2]
*
Магам нравится темнота. Начинающим она просто необходима. Они, если можно так выразиться, набивают руку в сундуках, шкафах, ящиках, кладовках, на чердаках и лестничных площадках.
Не проходило и дня, чтобы из моего шкафа не появилось чего-нибудь любопытного вроде крысы или жабы, но работа была неумелая: они растворялись на месте, не успевая дать дёру.
Бывало, что я находил в шкафу повешенных - ненастоящих, разумеется, у них даже веревки и те оказывались фальшивыми.
Думаете, к подобным штукам можно привыкнуть? Взявшись за ручку шкафа, я всегда немного медлил, перед тем как открыть его.
Однажды по моему новому пиджаку прокатилась окровавленная голова, не оставив на нем, впрочем, никаких следов.
Через минуту - такую гнусную, что я не хотел бы пережить ее еще раз, - я закрыл дверцу.
Похоже, что маг был совсем еще новичок, раз не сумел оставить пятен на светлом пиджаке.
Однако сама голова, ее вес и общий вид были скопированы качественно. Я это почувствовал по тому жуткому омерзению, которое на меня навалилось, когда она уже исчезла.
*
Любой ребенок, будь он сыном начальника или калеки, труженика, дурака или мага, всегда рождается с двадцатью четырьмя складками. Их нужно расправить. После этого жизнь человека завершена. В таком виде он умирает. Нет больше складок, нечего разглаживать.
Редко кому удается в отпущенный срок расправить все складки. Но такое бывает. Одновременно у человека формируется ядро. Менее развитые расы, например белые, считают, что ядро важнее разглаживания складок. Маги же считают, что важнее разглаживание.
Только в разглаживании есть смысл. Все остальное - просто сопутствующие явления.
*
Большинство людей в основном занимаются тем, что мучают себе подобных. В стране магов это категорически запрещено, а нарушителей сурово наказывают, поскольку отучать от этого надо сразу .
*
Что такое горбун? Несчастный человек, бессознательно одержимый желанием отцовства (как известно, в сластолюбии горбунам не откажешь, но главная их проблема - как считается в стране магии - отцовское чувство).
Чтобы вылечить такого, из его горба извлекают еще одного горбуна, совсем малютку.
Странный получается тет-а-тет, когда они видят друг друга в первый раз: пожилой горбун, теперь выздоровевший, и маленький, которого уже начала мучить раздражительность и сознание собственного увечья.
Те горбуны, которых извлекают, - само собой разумеется, ненастоящие горбуны, ненастоящие малютки и вообще никакие не живые существа. Через несколько дней они исчезают бесследно.
Но сам горбун распрямляется, и тут нет никакого чуда.
Однако необходим шок. В нем все дело: происходит гальванизация личности, и в первые минуты горбун весь трепещет.
А если он, наоборот, безразлично разглядывает малютку, извлеченного из его горба, то все напрасно.
Такому хоть две дюжины малюток вытаскивай - все без толку, ему нисколько не полегчает.
Что тут скажешь? Это и есть настоящий, законченный горбун.
*
Перед смертью у человека остается два пальца. Не больше, именно два, ими он продолжает цепляться, и за ними нужно ухаживать, массировать их и беречь, потому что, если они разожмутся, все кончено. Тогда больного уже ничто не спасет, даже если удастся устранить источник недуга. Пройдет его последняя ночь. Начала нового дня он уже не застанет.
*
Вдруг чувствуешь: что-то к тебе прикасается. Оглядываешься вокруг - как будто ничего не заметно, тем более если уже начинает темнеть, во второй половине дня (как раз в это время она и появляется).
Как-то не по себе. Идешь закрыть окна и двери. Кажется, что какое-то существо из воздуха - вроде медузы, которая плавает в воде и сама состоит из воды, - прозрачное, огромное, тягучее существо пытается просочиться в окно и не дает закрыть его. В доме воздушная медуза!
Пытаешься придумать другое объяснение, попроще. Но невыносимое чувство все сильнее, и ты бросаешься вон с криком "Мья!" и опрометью выскакиваешь на улицу.
*
Хотя они и знают прекрасно, что звезды - нечто большее, чем просто огоньки, заметные на поверхности неба, но все равно не могут удержаться от соблазна развешивать искусственные звезды, на радость детям и себе заодно, иногда просто для тренировки или от полноты магических чувств.
Те, у кого двор совсем маленький, устраивают над ним потолок, испещренный звездами, прекраснее я ничего не видел. Глядишь на такой бедный дворик, окруженный усталыми стенами, которые, кажется, вот-вот заплачут, а над ним собственное небо, сверкающее, рокочущее от звезд, вот чудо! Я часто задумывался, пытаясь понять, на какой высоте расположены эти звезды, но мои расчеты заходили в тупик: дело в том, что, кроме хозяев, этим зрелищем могут наслаждаться только ближайшие соседи, причем им уже видно плоховато. И в то же время такие звезды никогда не проплывают под облаками.
Впрочем, я замечал, что пространство вокруг Луны всегда оставляют свободным, наверно, боятся, что звезды по недосмотру окажутся на фоне Луны.
Похоже, это применение магии порождает больше зависти и амбиций, чем любое другое. Соседи воюют между собой, остервенело пытаясь сдуть с неба чужие звезды. Потом следует месть, и так без конца.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Книга, к прочтению которой ты приступаешь, повествует о мире общепита изнутри. Мире, наполненном своими героями и историями. Будь ты начинающий повар или именитый шеф, а может даже человек, далёкий от кулинарии, всё равно в книге найдёшь что-то близкое сердцу. Приятного прочтения!
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.