В стране литературных героев - [4]
Д'Артаньян (в восторге): Друг мой! Иного ответа я от вас и не ждал! Знайте, что и моя шпага всегда к вашим услугам!
Арамис (осторожно): Однако что, если этому чужестранцу покровительствует сам Ришелье? Берегитесь, друзья! У кардинала рука длинная!
Сирано: Благодарю за предостереженье. Но все ж она, надеюсь, не длинней Моей руки, когда у ней Такое продолженье? (Вынимает из ножен шпагу.)
А.А.: Успокойтесь, господа! Кардинал Ришелье вовсе мне не покровительствует! Мы с ним даже не знакомы!
Гена: Вы не думайте! Мы не за Ришелье! Мы за вас!
А.А.: Совершенно верно! Мы за вас. Я хочу лишь внести некоторую ясность, пролить свет на некоторые ошибки, заблуждения… Вот, например, вы, господин Сирано, только что заявили, что у вас нет и никогда не было никакого покровителя, что вы всегда во всем полагались лишь на себя и свою шпагу. А между тем исторические документы свидетельствуют, что, устав терпеть постоянную нужду, вы прибегали к покровительству некоего герцога д'Арпажона, Впрочем, вскоре этот ваш покровитель к вам охладел и…
Профессору не дают договорить. Его прерывают возмущенные голоса гасконских гвардейцев.
А.А.: Это поэт де Бержерак, Савиньен Сирано Эркюль. Автор известного сочинения о государствах Луны… Мольер заимствовал у него сцену для своей известной комедии "Проделки Скапена". Господин де Бержерак родился в 1619 году. Умер в 1655-м…
Едва только профессор произносит это злополучное слово "умер", как снова раздается взрыв еще более оглушительного хохота.
(В полной растерянности.)
В чем дело, господа? Над чем вы так весело смеетесь? Уверяю вас, все эти сведения совершенно точны, я заимствовал их из весьма авторитетных источников…
Атос: Теперь вы поняли, господа? Он спутал нас с теми!
А.А.: Я? Спутал вас? С кем?
Атос: Сейчас я вам все объясню. Арман де Селлек, Исаак де Порто, Шарль де Батц Кастельмор д'Артаньян – все они действительно жили во Франции при Людовике Тринадцатом. И все они действительно умерли. Но мы с этими людьми не имеем ничего общего.
А.А.: Как? Значит, вы не Арман де Селлек?
Атос: Нет. Я-Атос, граф де ла Фер, герой романов Александра Дюма "Три мушкетера", "Двадцать лет спустя" и "Виконт де Бражелон".
А.А.: (обращаясь к Сирано). А вы? Вы, значит, не Савиньен Сирано Эркюль де Бержерак, талантом которого восхищался сам Мольер?
Сирано: Тот жил и умер давнею порой, Нас с ним отождествляют беспрестанно. Нет, я другой де Бержерак – герой Известного писателя Ростана!
Атос: Тот Сирано действительно умер в 1655 году. А этот Сирано – бессмертен! Он не умрет до тех пор, пока будет жить героическая комедия французского поэта Эдмонда Ростана "Сирано де Бержерак".
Д'Артаньян: И мы тоже бессмертны! Мы тоже не умрем до тех пор, пока будут жить книги нашего создателя, славного Александра Дюма! Вот почему мы так весело смеялись, когда вы пытались уверить нас в том, что все мы давным-давно умерли!
А.А.: Д-да, вы правы. Конечно! Как я мог про это забыть? Ради бога, извините меня, господа! Во всем виновата эта проклятая традиционная профессорская рассеянность!
Гена: Значит, вы правда все напутали, Архип Архипыч?
А.А.: Ну разумеется! Я все еще никак не могу привыкнуть к мысли, что мы с тобой вовсе не во Франции времен кардинала Ришелье и Людовика Тринадцатого…
Гена: А где же мы?
А.А.: Как-где? Разумеется, в Стране Литературии. Или, выражаясь официальное, в Стране Литературных Героев.
Д'Артаньян: Совершенно справедливо! И в одном из самых славных ее краев – в Королевстве Плаща и Шпаги! Оно создано воображением людей, избравших своим девизом Доблесть, Благородство, Честь! Под нашими плащами бьются сердца, открытые для дружбы, но наши шпаги всегда наготове, чтобы поразить Подлость, Низость, Предательство!
А.А.: Я рад, что это недоразумение наконец выяснилось. Только, по-моему, вы все-таки были не совсем правы, господин Атос, пытаясь уверить меня, что между литературным героем и его реальным жизненным прототипом так-таки совсем нет ничего общего! Поверьте, вопрос этот вовсе не так прост, как кажется. Впрочем, я не хочу омрачать нашу встречу, и без того уже омраченную моей досадной рассеянностью. Лучше поговорим об этом как-нибудь в другой раз…
Атос (дружелюбно): Мы будем рады продолжить наше знакомство.
Гена: Мы обязательно к вам еще придем! Ведь правда, Архип Архипыч?
А.А.: Ну разумеется, Геночка! И не раз!
Путешествие второе. Встреча с Тарасом Скотининым
Комната профессора. Архип Архипович возится у пульта управления своей машины. Входит Гена.
А.А.: А, Геночка! Входи, входи! Ты как раз вовремя. Машину я отрегулировал, и уж теперь можешь быть уверен: мы с пути не собьемся, попадем туда, куда наметили.
Гена: А куда вы наметили?
А.А.: Вот тебе и раз! Я ж тебе обещал устроить встречу с Тарасом Скотининым!
Гена: (без особого энтузиазма). А-а! Я про это и думать забыл! (С надеждой.) Архип Архипыч, а может, в вашей машине опять что-то испортится, а? Вот бы она нас по ошибке к Шерлоку Холмсу занесла!
А.А.: Нет, брат, на этот раз никакой ошибки не произойдет. Но ты не огорчайся! Обязательно побываем как-нибудь и у Шерлока Холмса. Я тебе это твердо обещаю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга популярно рассказывает школьникам об особенностях художественной литературы, которая содержит в себе множество увлекательнейших загадок. Авторы ставят своей целью помочь школьникам ориентироваться в огромном океане литературной науки.
Станислав Рассадин — литературовед и критик, автор ряда книг, в частности биографической повести «Фонвизин», работ, связанных с историей России и русской литературы: «Драматург Пушкин», «Цена гармонии», «Круг зрения», «Спутники» и других.Новая его повесть посвящена Ивану Ивановичу Горбачевскому — одному из самых радикальных деятелей декабристского Общества соединенных славян, вобравшего в себя беднейшую и наиболее решительную по взглядам частьреволюционно настроенного русского офицерства. За нескончаемые годы сибирской ссылки он стал как бы совестью декабризма, воплощениемего памяти.
Книгу своих воспоминаний Бенедикт Сарнов озаглавил строкой из стихотворения Бориса Слуцкого, в котором поэт говорит, что всего с лихвой было в его жизни: приходилось недосыпать, недоедать, испытывать нужду в самом необходимом, «но скуки не было».Назвав так свою книгу, автор обозначил не только тему и сюжет ее, но и свой подход, свой ключ к осознанию и освещению описываемых фактов и переживаемых событий.Начало первой книги воспоминаний Б. Сарнова можно датировать 1937 годом (автору десять лет), а конец ее 1953-м (смерть Сталина)