В СССР инвалидов нет!.. - [25]
«…Когда смотришь западные фильмы, нет-нет да и мелькнет на экране фигура в легкой и изящной инвалидной коляске… Человек на такой коляске, не ощущая никаких физических и тем более психологических неудобств, может наравне со всеми, так и хочется сказать: не въезжать — входить в магазин, ресторан, парикмахерскую, кинотеатр, клуб.
Напрасно искать такую велоколяску на наших улицах. И не только потому, что советский город, его мостовые, здания, лестницы не приспособлены для ее появления. И не потому, наверное, что стране, создающей спутники земли и баллистические ракеты, не под силу техническое конструирование такой вот стрекозки-геликоптера.
При ближайшем рассмотрении оказывается, что наше, громче всех в мире заявляющее о том, будто бы у нас „все для людей и во имя людей“, государство по сути почти безразлично к ним. Занятое безрассудной экспансией на все континенты своей разрушительной идеологии, бросающее на эти цели все свое злато, все свои — по нитке, по заплатке — собранные, недоданные народу миллиарды, это государство попросту слишком бедно и поэтому не только не хочет, но и не может помочь своим увечным, да если бы только им!
И здесь бессилие трансформируется в удивительный по своей циничности практицизм. Будучи не в силах посадить инвалида в велоколяску, государство стыдится его внешнего вида и старается убрать с глаз! И это логично: у общества, считающего себя идеальным, все должно быть опрятно: его одежды, витрины, фасад. Как это так — вдоль безукоризненного строя горнистов и кумачевых трибун вдруг поползет или покатит на самодельной грохочущей дощечке с роликами какое-то скрюченное, уродливое существо? Кто допустил? Убрать! Убрать! Убрать!
Так убирают сегодня с наших улиц, площадей, вокзалов всех, кто своим видом компрометирует советский социальный фасад: выпрашивающих подаяние нищих, бездомных или не имеющих прописки бродяг, проституток, пьяниц, одиноких стариков, даже цыган.
Даже если вы плохо одеты или задремали в неудобной позе на вокзальной скамье — к вам непременно подойдет разбудит недреманный хранитель общественной гармонии милиционер: „А не спите, пожалуйста! Куда едете? Ваш документик, будьте добры“.
К этим „не эстетичным“ типажам приравнены практически и инвалиды. Убрать! Убрать! Убрать! И их убирают рассовывают по квартирным клеткам (лучше всего — на верхние этажи), размещают, порой, даже насильственно, по инвалидным домам (вот еще клоака, куда не заглянул, не будет допущен, ни один фотограф и журналист).
Так декорируется наш лучезарный, без облачка — без пятнышка фасад. Так общество всеобщей гармонии припудривает свои социальные язвы»[6].
Считать инвалидов за изгоев — это установка, причем установка на государственном уровне. И никакие жалобы инвалидов, их мольбы о помощи, которыми переполнены официальные учреждения, не находят ни понимания, ни сочувствия. Уже здесь, на Западе, во время одной пресс-конференции корреспондент одной из влиятельных профсоюзных газет (кстати, ни разу не побывавший в СССР) долго не мог понять, почему это происходит «Можно пожаловаться, и проблемы будут решены» — был его аргумент. Я не хочу высказывать упрек этому корреспонденту, — людям, привыкшим видеть себя свободными, конечно, чрезвычайно трудно понять структуру советского общества.
Читатель, вероятно, заметил, что свою книгу я построил не столько на своих выводах и наблюдениях, сколько на конкретных случаях, вплоть до выдержек из официальных советских источников — газет, журналов, радио. Мне кажется, в этом больше реальности, чем если писать только от себя. Поэтому я позволю себе привести выдержку из следующего письма:
«…Мне пришлось лежать в одной крупной клинике г. Москвы. Нас в одном отделении было 43 человека. Все спинальники, прикованные к постели. Там имелись две коляски, если их еще можно так назвать. На них страшно было садиться, можно стать вторичным спинальником. Я специально обратил внимание на заводскую бирку, если не ошибаюсь, она 1938 года выпуска. Даже за обладание этими колясками больные доходили до драки — каждому хочется садиться и выезжать на свежий воздух или подъехать к умывальнику умыться. О чем еще можно говорить, если во многих больницах больные месяцами не бывают в бане или ванной — с ними никому не хочется „возиться“. Думаю, что в домах инвалидов дело обстоит не лучше. Я лежал в больнице с одним товарищем из такого дома. Он рассказывал, как их возят зимой на лошадях помыться в бане…»
Это — реальность. И с этим нельзя не считаться. В то же самое время советская пропаганда везде, где только можно, продолжает утверждать, что лишь в Советском Союзе, и нигде больше, самое гуманное отношение к людям, тем более к инвалидам. Что только ни приводится в доказательство, чтобы убедить в этом и советских граждан, и весь мир. Возьмем к примеру статью министра социального обеспечения РСФСР Д. П. Комаровой под заглавием «С отеческой заботой», напечатанной несколько лет назад в газете «Труд». Вот как она видит положение инвалидов в СССР:
«…Забота об инвалидах осуществляется не только органами социального обеспечения, она находится в центре внимания партийных, профсоюзных организаций, предприятий службы бытового и жилищно-коммунального хозяйства, торговли… Вообще для тяжелобольных людей бытовое обслуживание имеет особое значение. В нашей стране создана обширная и многогранная система социального обеспечения людей, потерявших трудоспособность. С каждым годом эта система улучшается, совершенствуется. Растут размеры пенсий, вводятся новые формы обслуживания. Одним словом, делается все для того, чтобы забота касалась всех, кто в ней нуждается. В этом — яркое отражение гуманизма советского строя».
