В Средиземье бардак - [11]

— Птичья лапка — на счастье, — заявил Фолко.

Гномы переглянулись и сплюнули. Детская непосредственность и житейская сметливость хоббита начинали действовать им на нервы. Тем временем, хоббит, словно устыдившись содеянного, принялся швыряться камешками в лесные заросли. Спустя полминуты заросли затрещали и оттуда вышли пятеро неизвестных, наставивших на наших друзей острые копья. У одного из начал заплывать глаз.

— Вот ю факинг дуинг, эсол? — принялся возмущаться неизвестный. — Ду ит йоселф мазефака! — его копье угрожающе покачивалось в такт его слов. — Зис факинг литл чмо маст дай! — заявил он и замахнулся копьем.

Фолко мгновенно сориентировался и, отскочив на шаг, в мгновение ока натянул свой лук до уха, нацелив острие волшебной эльфийской стрелы с зазубренным наконечником и вибратором прямо на другой глаз неизвестного. Торин и Малыш, оправившись от столбняка, поступили проще. Они распахнули свои плащи и на солнце заиграли мифриловые доспехи. Неизвестный с подбитым глазом поперхнулся и тут же перешел на всеобщий язык.

— Добро пожаловать дорогие гости на землю Дорфаков, — заявил подбитый глаз. — Вы должны заплатить таможенный сбор за проход по нашей земле, а также заплатить за подбитый глаз. Наши таможенные сборы — самые низкие в мире, всего полтриалона с каждого, итого десять триалонов, золотом.

Хоббит присвистнул и опустил лук. Гномы присвистнули тоже. Торин подтолкнул Малыша, и тот показал дорфаку большой волосатый кулак.

— Мы можем пройти в долг, выдав расписку за оба подбитых глаза, — смешливо заявил Торин.

— Почему за оба? — с опаской спросил дорфак.

— А вот почему, — заявил Торин и его кулак описал короткую дугу. Дорфак с воплем покатился обратно в заросли. Его соплеменники напыжились и вновь нацелили копья на наших друзей.

Фолко с восхищением наблюдал за Торином. Тот, по его мнению, являл собой образец мужества и храбрости. В этом с ним был согласен Малыш, вырвавший для острастки дорфаков зрелую березку с корнем, и потрясая ею не менее воинственно, чем дорфаки копьями.

— Держитесь, мои верные воины, я приведу подмогу, — донесся из зарослей крик дорфака с подбитыми глазами.

— Эй, а у вас есть что пожрать? — спросил Малыш, угрожающе помахивая березкой, так словно это было маленькое бревнышко.

Дорфаки закивали, показывая пальцами на заросли.

— Пожрать да, есть, это самое главное для воина, — загомонили они.

— Тогда ведите, — заявил Торин, с ненавистью глядя на хоббита. Тот сделал вид, что не заметил укоризны во взглядах гномов и вприпрыжку последовал за стражниками. Гномы последовали за ним. Вскоре они оказались перед высоким частоколом, охватывающим большое поселение. У входа в частокол бурлила огромная толпа вооруженных дорфаков. Центром водоворота был тот самый дорфак, он размахивал руками и изображал, как он бился с неведомыми противниками. Со стороны казалось, что Геббельс проповедует с рейхстага, настолько вкладывал в это занятие душу молодой дорфак. Наша троица, несмотря на огромную толпу, проследовала в самый центр и оказалась прямо позади оратора. Фолко недолго думая, подскочил к нему поближе и отвесил смачный пендель. Дорфак, не ожидавший этого, упал носом прямо в коровью лепешку. Толпа начала смеяться. Хохот стоял такой, что вскоре все побросали свое оружие и только и делали, что утирали слезы. Смех прекратился как по команде, когда к нашим друзьям вышел немолодой дорфак.

— Меня зовут Шантрап, — начал он свою речь. — Я старейшина нашего рода, а это, — он ткнул толстым пальцем в крепко сбитого бородача с погонами, — Это наш воевода, Пенопласт, а это, — он кивнул в сторону молодого дорфака с заплывшими глазками, — Его сын, Пепелац.

Фолко и гномы нарочито вежливо кивнули Шантрапу и Пенопласту.

— Да, подумать только, какого сына вырастил, дай бог каждому, — обратился хоббит к Пенопласту, глядя, как Пепелац с осовелым видом косится в сторону наших друзей. В руках у Пепелаца находилась коровья лепешка, которую тот с трудом оторвал от своего лица. Осознав, что его враги стоят совсем рядом, он заверещал и с натугой метнул коровью лепешку. Необычный предмет для метания развалился еще в полете на несколько частей и поразил сразу несколько целей. Единственными, кто не пострадали, были трое наших друзей. Фолко заблаговременно лег на землю, а Торин и Малыш, выхватив боевые топоры, рассекли летящие в них предметы на две части.

— Да уж, — решил поддержать разговор Торин, глядя, как Шантрап и Пенопласт выдирают из своих бород налипшие куски коровьей лепешки, — Действительно, дай бог каждому, — Торин с интересом наблюдал, как за Пепелацем погнался десяток-другой соплеменников, которых не обошла, точнее, не облетела стороной коровья лепешка. Следует добавить, что каждый перед этим выломал из частокола по пруту. Теперь-то Торину стало понятно, почему в частоколе зияет так много дыр. Тем временем откуда-то издалека донеслись визгливые крики Пепелаца. Гном с интересом вслушивался в доносящиеся крики.

— Похоже, они его все-таки догнали, деловито заявил он.

— Да уж, — подтвердил хоббит, поднявшись с земли.

Шантрап и Пенопласт с ненавистью уставились на Торина и Фолко. После непродолжительной внутренней борьбы, Шантрап махнул рукой и пригласил гостей отобедать с ними в процессе их же допроса.