В снегах севера - [2]
Зимовка шхуны «Нанук» приносила Свенсону большие убытки из-за невозможности реализовать пушнину зимой 1929/30 г., и он решил перебросить груз со шхуны до ближайшего порта американского берега воздушным путем.
Выполнение этой воздушной переброски взяло на себя авиационное общество Аляски «Аласка Эйрвэйс», во главе которого стоял известный американский летчик Эйелсон.
Положение парохода «Ставрополь» внушало опасения и благополучный выход его из льда весной 1930 года был под сомнением. Поэтому СНК Союза организовал спасательную экспедицию для вывоза пассажиров «Ставрополя» воздухом. Во главе экспедиции был поставлен капитан ледореза «Ф. Литке» К. А. Дублицкий. Я был назначен начальником летной части экспедиции, т. В. Л. Галышев — пилотом второго самолета.
ВЛАДИВОСТОК — БУХТА ПРОВИДЕНИЯ
Во исполнение решения правительства Дальневосточный судоремонтный завод срочно выпускает из ремонта ледорез «Литке», который выходит из Владивостока в полярный рейс, идет к Чукотскому полуострову и благополучно доставляет в бухту Провидения авиаэкспедицию.
В заседании, состоявшемся перед выходом «Литке», почти все принимавшие в нем участие капитаны решили, что рейс «Литке» зимой невозможен. Но так как другого подходящего судна не было, то регистром было принято «Соломоново решение»: «в полярный рейс допустить, но без права входа в полярный паковый лед» (!).
Ремонт, бункировка угля и погрузка задержали выход судна на неделю. 7 ноября, под приветственные гудки всех стоявших на рейде советских и иностранных судов, мы отбыли в пашу полярную экспедицию.
Через 16 суток тяжелого штормового пути, стоянок среди густого, как молоко, тумана мы прибыли в бухту Провидения и вошли в Эмма-Гавань. Отсюда до «Ставрополя» и стоянки шхуны «Нанук» была тысяча с лишним километров. Мы немедленно приступили к сборке машин. Все местное население с собаками было мобилизовано на работу. Условия оплаты били весьма оригинальные. Кроме денег было необходимо всех поить чаем и подарить по коробке спичек. В фактории Пинкигней спичек сколько угодно и особой ценности они не имеют, но чукчи без подарка, хотя бы малоценного, не работают. И деньги берут с разбором. Три рубля «зелененьких» берут хуже, чем рубль. Все хотят иметь три рубля желтыми бумажками.
Не буду описывать всех наших мытарств со сборкой самолета в условиях не перемежающихся дождя, снега и мороза. К 28 ноября оба огромных металлических самолета были собраны.
ЗИМОВКА В ЭММА-ГАВАНИ
Мы горели желанием немедленно вылететь, но условия погоды не позволяли. Скоро началась полярная ночь и вместе с ней пришла пурга. Наш маленький домик и оба самолета были занесены снегом. По утрам для того, чтобы выйти из домика, приходилось прокапывать ход в снегу. К тому же незадолго перед уходом ледореза «Литке» мы получили из Москвы через судовую радиостанцию следующую телеграмму:
Летное звено оставить до весны. Телеграфируйте нужды звена и соображения о размещении на зимовках и обеспечения связи.
ДОБРОЛЕТ АНДЕРС
Распоряжение «Добролета» подтверждается С. С. Каменев.
Полет к м. Северному пришлась отложить до лучших времен. Началась долгая полярная зимовка.
Вынужденное безделие изнуряло. Мы до одурения «играли» на граммофоне, писали какие-то ненужные отчеты и аккуратно в 6 часов вечера кормили наших прекрасных полярных собак.
9 декабря, понедельник. Утром на рассвете ушел «Литке» и в это же утро пожаловали два белых медведя. Они торжественно прошли под окнами, повозились у бензиновых бочек и зафыркали, страшно напугав находившегося неподалеку одного из чукчей, не заметившего их подхода. Пока он бегал к нам в дом за «Винчестером», они ушли по льду до середины бухты, переплыли промоину, где стоял «Литке», и скрылись.
Так мы начали зимовку. Без радио и без связи с центром, если не считать неналаженной станции в селении Пинкигней, стоящей от Эмма-гавани в 100 километрах. Нас было шесть человек — пилот Галышев, механики: Фарих, Эренпрейс, радист Кириленко, каюр (проводник собак) Дьячков и я.
Ф. Б. Фарих.
А затем подула пурга, и такой силы, что канаты к крыльям самолетов были оборваны. Громоздкую треногу для под’ема моторов сломало и завалило на один из самолетов. Самолеты стали почти невидны из-под снега, печи требовали по полтонны угля в день, экипажу начали приедаться хорошие аргентинские консервы, и все стали писать дневники.
Граммофон ужо был заброшен и валялся в углу нашей хижины, ибо шесть пластинок — необычайно малое число для «полярного граммофона».
Потекли дни зимовки, точно такие же, какие описаны в книгах первых завоевателей севера. Время тянулось однообразно под аккомпанемент ветра, завывавшего за стенами дома.
25 января подлинный герой Арктики Дьячков под пение ветра и лай прекрасных камчатских псов, наводивших дикий ужас на всех чукотских собак бухты Проведения, отправился в далекий путь к «Ставрополю», имея на нартах запасы продуктов, лекарств и собачьего корма — юколы. Всего пошло 14 нарт по 10 собак в упряжке. Каждая нарта везла 160 килограммов груза.
ПЕРЕХВАЧЕННАЯ РАДИОГРАММА
Январь принес массу новостей, ошеломивших нас в первое время.
