В сложном полете - [135]

— Курс 86 градусов, квадрат 55—3! 9 минут лету! — сообщил мне.

— Понял! Но не вижу самолетов. Не иначе — покупают…

— Тоже не вижу. Может, замаскированы?..

— Идем на посадку. Там увидим…

Стрелки высотомера поползли по шкале, сматывая высоту. …200 метров, …150, …100. Замелькали пикообразные верхушки елей, стремительно убегая назад. Поляна росла, надвигаясь на самолет желтым пятном в густой зелени леса…

50 метров!.. Лес оборвался. Где самолеты?.. По-прежнему не видно! А «мессеры» не отстают ни на метр…

Я всматриваюсь в чащу влево и вправо. Ничего не понять!..

25—20 метров! Наверное, стрелки высотомера уже на нуле… Мелькнуло полотно посадочного «Т». Расчет на посадку я нарочно выполнил с «промазом». Но ко мне, пожалуй, не придерешься. Полянка-то мала. И сажусь на ней впервые…

Стоп! Что это?.. На опушке леса — укрытые елками и маскировочными сетями самолеты противника.

Володя обрадованно доложил о них.

— Тоже вижу.

Оглушительно, с надсадой взревели моторы. Я, уходя на второй круг, добавил газ. …5, …6, …7… автоцистерны, грузовики.

Верхушки деревьев зубьями частокола неслись к самолету — прижался к спинке сиденья — в последний миг нырнули вниз… И снова вокруг — безбрежный лес.

— Сколько насчитал? — не вытерпел я.

— Восемь истребителей и несколько бензозаправщиков.

— Надо уточнить. Зайдем еще раз. Боюсь, как бы не ложный!..

— Действительный! Действительный! — заверил Володя. — Я рассмотрел…

В эту секунду снова вровень с кабиной с обеих сторон появились «кобра» и «удав». «Кобра», повернувшись ко мне, грозил сжатым кулаком. Я согласно закивал головой, затем показал на аэродром и поднял вверх два пальца. «Сяду, мол, на втором заходе…»

«Кобра» тоже поднял вверх два пальца, а затем движением ладони показал посадку. И вдруг нажал на гашетку. Прерывистые ленты огня вырвались из самолета, исчезли вдали… «Учти, не сядешь при втором заходе — расстреляю», — грозила «кобра».

Я снова закивал головой. «Мессеры», закончив переговоры, немного отстали…

Минуты через три вывел самолет из последнего разворота, начал снижение.

— Стрелки! Приготовиться!

— Есть приготовиться!

— Сможете при этом ракурсе мгновенно открыть огонь?

— Вполне!

— Каждый наблюдайте за своим гадом и ждите команду!..

…Поляна. Высота полета 50 метров. На этот раз Володя уже издали увидел вражеские самолеты. Некоторые раскрыты, в моторах копаются техники. …14, …16, …18…

— Вижу 24 самолета! Аэродром настоящий!..

— Экипаж! Огонь! — скомандовал я и, дав полный газ, убрал шасси. Стрелки метнулись к пулеметам. Почти не целясь, в упор резанули по «кобре» и «удаву» длиннющими очередями.

Перевернувшись через левое крыло вверх брюхом, «кобра» свалилась на землю и заскользила по ней блином, крутясь волчком… «Удав», вздрогнув и резко накренившись, с правым разворотом врезался в деревья, делая просеку. Через мгновенье громыхнули взрывы, клубящиеся огненные облака взметнулись к небу…

Володя из носового пулемета бил по бензозаправщикам и самолетам. Третий взрыв… Огненный гриб взвился над лесом…

— Сокол! Сокол! — вызывал я по рации. — Я — Голубь! Курс 86! Квадрат 55—3! 9 минут лету! Ориентируйтесь по горящему лесу!..

Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Густеющие сумерки обволакивали землю. В низинах лужицами разлитого молока стелился туман. Небо, подсвеченное лучами солнца, все еще было ясным и золотистым на западе и серым, темнеющим на востоке…

На полпути к линии фронта Володя высоко над собой увидел колонну звеньев своих самолетов. Доложил. Я спокойно ответил:

— Молодцы! Пусть кончают с «удавами»…

…После посадки, по дороге на командный пункт я говорил Ушакову.

— В последнее время резко повысилась активность вражеской авиации. По разведданным, в этом районе не значилось ни одного аэродрома. Естественно, возникла мысль: аэродром где-то здесь, совсем недалеко от линии фронта… Тогда провели сплошное фотографирование района и ничего не обнаружили… Что делать?.. Решили использовать предложение фашистов. Нам поручили разработать и выполнить эту операцию. И вот мы ее выполнили, брат… Очень удачным считаю твои предположения — выполнить операцию вечером и патрулирование полка в воздухе в ожидании команды. Это, думаю, намного сократило наши потери и обеспечило внезапность в известной степени…

Над головой послышался знакомый гул моторов. Мы с Володей остановились, всматриваясь в ночное небо.

— Вот и наши возвращаются! — довольно заметил Володя.

В эту ночь с боевого задания вернулись все самолеты полка…

Да, я, Павел Засыпкин, ходил к Вадову и рассказал о полете с Хаммихиным. Правда, когда в часть вернулся Владимир и расспросил меня о боевом крещении…

И сейчас вижу, как он, заглядывая мне в глаза, сурово спросил:

— Задание-то выполнили?

— Да-а, — замялся я, — вроде выполнили.

— Как это вроде? — нахмурился Владимир. — Выкладывай.

И я, волнуясь и захлебываясь, сбивчиво рассказал о вылете.

— Так, так, — размышлял вслух Владимир, покусывая травинку. — Значит, опять пытался не выйти на цель… Выходит, напрасно я тогда не доложил командиру полка о нем. Посчитал случайным тот срыв. Ну уж теперь обязательно доложу. Идем, — вставая с травы, сказал Владимир. — Сейчас же идем к Вадову…