В Сибирь за мамонтом. Очерки из путешествия в Северо-Восточную Сибирь - [36]
Дуб, береза, клен, вяз, липа, бук и серебристый тополь, орешник, осина, сосна, ель, несколько видов ив, обыкновенный камыш, ежевика, брусника, торфяные мхи, хвощи и папоротники — покрывали землю еще в дилювиальный период, и эти роды и виды растительного царства произрастают и в наше время и в тех же самых местностях.
Вымерли лишь немногие формы.
До нас не дожили: мамонтовый дуб, один из видов тополя (Populus Fraasii), ореховое дерево и великолепные кувшинки — родственные знаменитой Виктории-Регии, интереснейшему растению Южной Америки, плавающие листья которой имеют в поперечнике до двух метров. Однако дилювиальная кувшинка, по-видимому, значительно уступала в размерах Виктории-Регии.
Когда появилось холодное дыхание надвигающихся ледников, поверх оледенелого покрова флора получила северный характер: появились низкорослые березы, полярные ивы, различные альпийские ивы, горные сосны и т. д.
Большой интерес представляет животный мир дилювиального периода.
По необозримым пространствам степей резвились на воле табуны лошадей, проносились стада оленей, туров, зубров и бизонов.
В ущельях гор притаился огромный пещерный медведь, достигавший в длину десяти футов и в вышину до четырех с половиной футов. Ютясь в пещерах и расщелинах скал, он выходил на поиски добычи, и его рев обращал в беспорядочное бегство табуны и стада, пасущиеся в низинах. Пещерный медведь был грозным врагом животного мира дилювия от лошадей до слонов включительно.
Но ни в одном пещерном медведе имели страшного врага четвероногие обитатели земли этого периода: не в меньшем количестве встречались здесь и пещерные львы и гиены. Носороги и бегемоты дополняли тот животный мир, в центре которого можно поставить огромных слонов, бродивших по девственному простору: от южного и первобытного слона до самого знаменитого представителя всей этой группы из семейства хоботных — мамонта.
Ледники наступали... Влажный, охлажденный воздух не в состоянии был растопить ледяные массы, и мерзлая оледенелая почва захватывала все большие и большие пространства.
Среди рощиц карликовой березы, полярной ивы и сосны, по покрову мха бродил мамонт, носорог, и за стадами северных оленей шел первобытный кочевник — человек.
Со своим примитивным оружием, кремневым копьем, топором и палицей (дубиной) крепкого дерева, связанного для крепости поперечными деревянными же обручами, отваживался первобытный охотник вступать в борьбу с крупнейшими представителями животного мира.
Голод и необходимость делали его предприимчивым, ловким и отважным, заставляли терпеливо подкарауливать зверя, разбрасывать на его пути свои засады, капканы и ямы.
И когда крик отчаяния, бессилия и боли бродившего по простору мамонта указывал, что ложный, легкий настил над ямой — западней — провалился под неосторожным животным и это животное бьется в усилиях освободиться из своей тюрьмы, — все кочевье первобытных людей кидалось на этот крик.
Происходила долгая, упорная, несущая жертвы борьба, где чудовищной силе животного, парализованной пленом, противопоставлялись ловкость свободных движений, кремневые стрелы, копья и удары сбрасываемых первобытным охотником больших камней.
Точно спасаясь от двуногих и четвероногих, уходил мамонт все дальше и дальше на север. Прекрасно приспособленный к холодам, он бродил огромными стадами по мерзлой почве полярных тундр, питаясь мхами, брусникой и теми немногочисленными злаками, которыми снабжал его север.
Но и здесь поджидала его гибель. Когда под слабыми лучами солнца ледникового периода размягчался зыбкий верхний тундровый слой, не раз под колоссальной ступней великана прорывался и уходил вниз ненадежный покров мхов и лишайников, и среди болот замирал рев погибающего животного...
Трещины ледяных, веками накопляющихся массивов поглощали гигантов дилювиального периода для того, чтобы в наше время пытливые поиски ученых по этим драгоценным остаткам могли воссоздать жизнь давно минувших тысячелетий, совершенно так же, как по остаткам и отложениям нашего времени научная мысль грядущих тысячелетий попытается воссоздать в подробностях затерянные особенности нашего быта, нашей жизни.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".